аристократической семьи. Если все будет так, как он сказал, то война закончится, как только наши силы овладеют зданием городского генератора Поля. Не имея возможности посоветоваться с высшим начальством, я сам повел вниз отряд и дал мистеру Стоуну свое слово чести.

Плеханов нахмурился.

– Свое слово, Слово Лорда Блейна, а не офицера Военного Флота.

– Это был единственный способ договориться с ним, адмирал.

– Понимаю. – Плеханов задумался. Если он откажется от слова Блейна, с Родом будет покончено и на Флоте, и в правительстве, и вообще везде. С другой стороны, адмиралу придется объясняться перед Палатой Пэров.

– Что заставило вас решить, что предложение подлинное?

– Сэр, оно было закодировано имперским шифром и подписано офицером военной разведки.

– И вы рискнули своим кораблем…

– … ради шанса закончить войну без уничтожения планеты. Да, сэр. Нужно еще добавить, что в послании мистера Стоуна имелось описание городского лагеря, в котором они держали Имперских офицеров и гражданских лиц.

– Понимаю. – Руки Плеханова взметнулись в резком гневном жесте. – Я не люблю сотрудничать с предателями, даже если они помогают нам, но я признаю вашу сделку, а это значит, что я дал вам официальное разрешение спуститься вниз вместе со шлюпками. Однако, мне это не нравится, Блейн. Ваш трюк был совершенно идиотским.

И все же он сработал, подумал Род. Он продолжал стоять в позе напряженного внимания, но почувствовав, что узел, в который стянулись его внутренности, ослаб.

Адмирал хмыкнул.

– Ваш отец тоже глупо рисковал. Вас обоих едва не прикончили на Таните. Это просто чудо, что в вашей семье выжили одиннадцать маркизов, но еще большим чудом будет, если вы станете двенадцатым. Ну, ладно, садитесь.

– Благодарю, сэр. – Род продолжал стоять. Голос его был холодно вежлив.

Лицо адмирала слегка расслабилось.

– Я не рассказывал вам, что ваш отец был моим командиром на Таните? – спросил Плеханов.

– Нет, сэр. Рассказывал он сам. – В голосе Рода по-прежнему не было теплоты.

– Это был мой лучший друг, командор, которого я когда-либо имел на флоте. Его влияние посадило меня на это место, и он просил взять вас под свое командование.

– Да, сэр, я знаю это, но не могу понять, почему.

– Вы не хотите спросить, командор, что я собираюсь сделать с вами?

От неожиданности Род вздрогнул.

– Да, сэр.

– Скажите, что произошло бы, окажись это послание поддельным? Если бы это была ловушка?

– Мятежники уничтожили бы мою команду.

– Верно. – Голос Плеханова был холоден, как сталь. – Но вы решили, что рискнуть стоит, поскольку имелась возможность закончить войну с малыми жертвами с обеих сторон. Так?

– Да, сэр.

– Но если бы морская пехота была уничтожена, что должен был бы делать мой флот? – Адмирал хлопнул обеими руками по столу. – У меня не оказалось бы выбора! – рявкнул он. – Каждая неделя, проведенная флотом здесь – еще один шанс внешним ударить по одной из наших планет! Не было бы времени посылать за другим штурмовым транспортом и новым отрядом морской пехоты. Если бы вы потеряли свою команду, я превратил бы эту планету в каменную глыбу, Блейн. Аристократ вы или нет, не вздумайте сделать еще раз что-либо подобное! Вы поняли меня?

– Да, сэр… – Он был прав, но… Что смогла бы сделать пехота с включенным над городом Полем? Плечи Рода поникли. Что-нибудь. Он бы что-нибудь сделал. Но что?

– Впрочем, все кончилось хорошо, – холодно сказал Плеханов. – Может, вы и были правы. А может, и нет. Еще одна выходка вроде этой, и я заберу ваш меч. Это вам ясно? – Он поднял отпечатанное дело Рода. – "Макартур” готов выйти в космос?

– Сэр? – Вопрос был задан тем же тоном, что и угроза перед ним, и на мгновение это сбило Рода с толку. – Выйти в космос, сэр, но не в сражение. И я бы не хотел, чтобы он отправлялся далеко без ремонта. – За безумный час, проведенный на борту, Род выполнил ночной осмотр, из-за которого не успел даже побриться. Сейчас он сидел недоуменный. Капитан "Макартура" стоял у окна, явно прислушиваясь к разговору, но не говоря ни слова. Почему адмирал не спрашивает ЕГО?

Пока Блейн недоумевал, Плеханов решил сделать это.

– Бруно, вы капитан флота. Дайте свое заключение.

Бруно Кэиллер повернулся от окна, и Род поразился: Кэиллер не носил больше маленького серебряного изображения "Макартура”, показывающего, что он является его капитаном. Вместо этого на груди у него сияли комета и солнце Военно-Морского Штаба, а кроме того, Кэиллер носил широкую полосу адмиральского знака.

– Как вы себя чувствуете, командор? – спросил Кэиллер, затем усмехнулся. Эта кривая усмешка была хорошо известна на "Макартуре”. – Выглядите вы хорошо. По крайней мере, с правой стороны. Итак, вы провели на борту час. Какие повреждения вы обнаружили?

Смущенный Род доложил о нынешнем состоянии "Макартура”, каким он его нашел, и о ремонте, который он приказал сделать. Кэиллер кивал и задавал вопросы. Наконец, он сказал:

– И вы сделали вывод, что корабль готов к походу, но не к сражению, верно?

– Да, сэр.

– Что же, согласен. Адмирал, вот мои рекомендации. Командор Блейн заслуживает продвижения, и мы можем дать ему "Макартур", чтобы он отвел его для ремонта на Новую Шотландию, а затем в столицу. Кроме того, он сможет забрать с собой племянницу сенатора Фаулера.

Отдать ему "Макартур"? Род слушал его как в тумане, совершенно потрясенный. Он боялся поверить в это, но здесь был шанс доказать Плеханову и всем остальным, чего он стоит.

– Он молод, и вряд ли может рассчитывать стать первым командиром этого корабля, – сказал Плеханов. – И все же, вероятно, это лучший выход. Он не сможет доставить слишком много неприятностей, следуя в Спарту через Новую Каледонию. Корабль ваш, капитан.

Поскольку Род продолжал молчать, адмирал рявкнул на него:

– Очнитесь, Блейн! Я произвожу вас в капитаны и назначаю командиром "Макартура”. Мой секретарь подготовит приказ через полчаса.

Кэиллер усмехнулся половиной лица.

– Скажите же что-нибудь! – буркнул он.

– Спасибо, сэр. Я… я думал, вы не одобряете моих действий.

– Не подумайте, что они мне понравились, – сказал Плеханов. – Будь у меня какой-то другой выход, вы так и остались бы эксеком. Вполне возможно, что вы будете хорошим маркизом, но для военного флота у вас не тот темперамент. Конечно, это не самое главное, но думаю, карьера офицера не для вас.

– Другого пути нет, сэр, – осторожно сказал Род.

Он все еще испытывал боль утраты. Большой Джордж, заполнявший комнату штангами в двенадцать лет, а в шестнадцать напоминавший своим сложением клин, его брат Джордж,