Анна Лебедева Как мужик корову продавал

Люська разругалась с Васькой Петровым в пух и прах. Да что там разругалась — подралась! Петька Чесноков вовремя подоспел, чтобы спасти Ваську от побоев, наносимых мелкой, но шустрой, словно ртуть, Люськой.

А все из-за чего? Из-за того, что Васька не сдержал свое слово и в самый последний момент отменил важную сделку.

***

Вчера Люська договорилась с Петровым о покупке у него коровы. Белянка была чудо как хороша! Здоровая, круторогая, с огромным розовым выменем, Белянка выглядела королевной среди своих товарок. Вечером, возвращаясь с пастбища, она не шла — плыла по тропинке, мерно помахивая хвостом, будто веером на балу, впереди всех, коротко взмыкивая: иду, мол, хозяин, открывай ворота!

Васька тут как тут: бежит навстречу своей красавице, хлев — нараспашку. Белянка важно заходит в него и, не торопясь, высасывает из ведра пойло. И, не дай бог, хоть какую жириночку-грязиночку почувствует — лягнет ногой и отвернется! Непоенная, она начнет взбрыкивать и бодаться — Васька изматерится весь, пока ее доит. Кое-как десяток литров нацедит, а корова копытом подойник кувырнет — все молоко на полу. Васька в сердцах ее по рогам — тресь! Белянка глазом, опушенном длиннющими ресницами, взглянет и рогом Ваське ответку дает, да такую, что Петров потом неделю фонарем отсвечивает.

Намаялся Васька со своей Белянкой. Шутка ли, один мужик живет, где ему с коровой управиться? Тут бы женские руки, да голос ласковый, а этого добра у Василия отродясь не было. Ручищи пудовые, работой изъеденные, могли запросто трактор по винтикам разобрать и тонну навоза лопатой по всему участку раскидать. А глотку бог дал Ваське луженую: если он в прорубь после бани прыгал и крякал от удовольствия, то за версту вокруг все знали: Васька купаться изволит.

Без коровы тоже не жизнь. Василий привык с утра литрушечку молока выпить для затравки, в обед — горшок топленочки ополовинить, а на ужин — простокваши банки две с хлебушком навернуть. И навоз, опять же. У Васьки огород который год с урожаем. Дачники целое лето на своих сотках возятся, до последней травиночки все сорняки выгрызут, поливают, холят, лелеют — а толку? Картошка — с голубиное яйцо, а морковка на крысиные хвосты похожа. Другое дело у Петрова: морковь с картошкой на ВДНХ показывать можно! И нечего морщиться — навоз-батюшка земельку делает мягкой и жирной, словно пух!

Дачники поначалу носы морщили, даже участковому писали: запах им не нравится, видите ли. А потом посмотрели, как на добром навозе все прет из земли, несмотря на то, что Василий с грядками не особо возился: бархатцы с ноготками не высаживал, торфяную смесь не покупал и с семенным материалом не парился, да и не полол особо — некогда. После этого навоз у Петрова разлетался каждую весну и осень — только успевай в тракторную телегу закидывать и развозить. Копеечка в хозяйстве лишней не была — на ремонт трактора, на пол в бане новый, на шифер — на все пригодилась.

Жизнь Петрова била ключом: как с утра вскочит с постели, так и бегает как заведенный. Да он и не жаловался никогда, не умел по-другому. Прошлой зимой схватил новый вирус, провалялся две недели в кровати, так думал, что помрет. Только не от вируса новомодного, а от того, что ничего не делает: максимум, что мог, так только до уборной доползти.

Однажды приехал к Петрову из города сын Сашка. Не на автобусе, а на дорогущей машине, жену Светку, внуков Лешку и Володьку привез. Сашку в город от отца Маринка, бывшая жена, увезла. Не захотела, стерва, с родным мужем в деревне жить. Скучно ей было тут. Забрала ребенка и укатила к своей городской маме, пока Васька под трактором в РМЦ корячился. Развод Маринка получила без нареканий — Васька сразу же ее в черный список занес и из жизни вычеркнул. По Сашке скучал, конечно, но ситуацию выправить все-таки удалось. Маринка, хоть и стерва, но общению отца с сыном не препятствовала: каждое лето Сашка приезжал в деревню, на все каникулы. Конечно, зачем он Маринке — той надо было по курортам хвостом крутить, там не до ребенка.

Васька сыном гордился, хороший парень вырос и головастый. Выучился на инженера, в городе на престижную работу устроился. Женился, детишки пошли — нормально! Батьку сын не забывал, приезжал регулярно и ребятишек привозил, на молочко. Вот и в этот раз нагрянул в гости всей семьей. Малые сразу в хлев побежали к Белянке: любуются, до рогов дотянуться пытаются. Дед не препятствовал: где сейчас корову живьем увидишь, даже в селе молоко только в магазине покупают лентяйки местные.

За ужином выпили по стопке, огурчиком закусили, помолчали немного. Светка детишек спать отправила, вернулась, на краешек стола присела. Пауза затянулась: почувствовал Васька — мнутся дети, не знают, как разговор начать. И разговор серьезный, видимо. Сашка первый заговорил:

— Папа, дело такое, ходит вокруг да около не буду, скажу сразу. Мама тяжело заболела: онкология.

Ваське на Маринку «сто лет в обед» наплевать было, но тут он подскочил от изумления. Молодая баба еще Маринка, и такое горе! Жалко!

— Она сейчас в больнице. Наши врачи не берутся за операцию — опасно. Но вот я нашел докторов в Москве, созвонился с ними — они согласились. В Москве сейчас такие операции делают, передовые технологии, — сын поморщился, — у нас все только в Москве, за МКАДом ведь людей нет…

Столичные специалисты озвучили такую сумму, что Сашке чуть плохо не стало. Начались судорожные подсчеты денег — не выходило никак. Сашка снял все свои сбережения, машину Светкину продал, свою на продажу выставил. Теща, добрая душа, все, что копила, отдала — все равно не хватало. Пришлось ему к отцу ехать, хотя до последнего делать этого не хотелось: Василий не обязан был спасать бывшую.

Сашка ошибся. Василий Маринку глубоко презирал, но подлецом не был. Надо так надо. Он посчитал, сколько у него лежало в копилке (кое-что откладывал с барышей). До полной суммы не хватало совсем немного, да где ж эти деньги взять? Посидел немного мужик, а потом ударил кулаками по коленям.

— Решено! Белянку придется продать!

Светка ахнула, Сашка помрачнел. Хорошо, детишки спали: реву было бы! Василий сказал — как отрезал:

— Деньги за нее хорошие дадут. И в руки она хорошие попадет! Люська с Дороховой давно вокруг меня кругами ходит. У нее четыре телки, я видел. Ничего, нормально баба с ними управляется. Наша пятая будет.

— Бать, а как же ты без Белянки?

— Ничего, справлюсь. Зато мать вылечим.

***

На следующий день Васька Сашку проводил до калитки. Дождался, пока машина, плавно тронувшись с места, скроется за околицей. Вздохнул и побрел домой. Он открыл шкафчик, достал