стало, очень хочет избавиться от Руслана. И если для этого требуется изображать по уши влюбленную д… нет, не дуру. Дурой она уже была, пусть будет девушку – она её изобразит.

Инстинкты сработали раньше, чем мозг. И вот уже Катя в ответ обнимает незнакомого ей мужчину. Её секундной заминки никто не заметил, что придало ещё больше энтузиазма. Да она согласна хоть чёрта обнять, если этого будет требовать ситуация.

По лёгкому поцелую в висок, Катя поняла, что делает всё правильно. А перекошенная от злости физиономия Руслана, тому была подтверждением. Но тепло от поцелуя перекрыло весь триумф и все остальные чувства.

– М-да, Морозова, как ты опустилась. Хотя, чего от тебя ожидать? Что тогда не было мозгов, что теперь, – с презрением выплюнул Руслан. Боль, против воли, пронзила её сердце. – Ничего, после свадьбы я возьмусь за твоё перевоспитание, и ты забудешь даже как смотреть на других мужчин. И додумалась же связаться с обслуживающим персон… – договорить Руслан не успел. Михаил, аккуратно отстранившись от неё, точным ударом в челюсть прервал столь нелестную речь в сторону «своей невесты». Удар был хорошим, качественным. Выбитый зуб у Руслана служил тому доказательством. Да и устоял на ногах этот представитель homo sapiens только благодаря стене позади него. Но на пол сплюнул смачно. Михаил же всё так же молча вернулся к Кате и, обняв за талию, прижал к себе, вновь демонстрируя всем присутствующим, что она принадлежит ему. Зачем? Чтобы было достовернее? Или ему нравится её обнимать? Глупости какие в голову ей лезут...

– Ах, ты ж сука! – взревел потерпевший, и, некультурно вытершись рукавом своей белоснежной рубашки, уверенным Терминатором двинулся к своему обидчику.

– Не советую, Руслан. У Михаила чёрный пояс по тхэквондо. Да и помешанный он на моей сестрёнке конкретно. Так что я удивляюсь, как он тебя ещё не размазал по стенке за твой поганый язык. К тому же, у меня тоже руки чешутся врезать тебе раз-другой. Иди отсюда подобру-поздорову, пока ноги твои ходят. – Кирилл говорил спокойно, но обе девушки, находившиеся в данный момент в кабинете, знали, что спокойствие это только напускное. Одно неверное слово или движение и вулкан взорвётся незамедлительно.

Кирилл обожает свою младшую сестренку. Можно сказать, он её боготворит. Не зря же он просил у своих родителей долгие первые семь лет своей жизни родить ему её. Правда, он хотел Машеньку. Но имя такой пустяк, когда на тебя смотрят такими доверчивыми и неповторимыми васильковыми глазками.

Слова дошли до адресата. Руслан всегда здраво оценивал свои силы. И как бы прискорбно не было признавать, но он не противник, ни этому выскочке Кириллу, ни этому представителю техперсонала.

Ещё раз сплюнув, он, не прощаясь, покинул кабинет, но дверью всё же напоследок хлопнул от всей души громко.

Своего он всё равно добьётся и эта идиотка в конечном итоге будет его. А там, он припомнит ей всё. И с лихвой, чтобы мало не показалось. А её престарелая мамаша в этом ему поможет.

ГЛАВА 2

В кабинете повисла звенящая тишина.

Катю трясло. Как, вот как, можно было быть такой дурой, чтобы влюбиться в такого морального урода, как Руслан? Злые, непрошенные слез, так и норовили прорваться сквозь хрупкую платину, но сильная рука, продолжавшая крепко её обнимать, придавала силы и дарила спокойствие. Она поплачет, обязательно поплачет, но только не в присутствии этого мужчины.

Ещё минуту она находилась во власти Михаила, а после он отпустил её. Внимательно посмотрел ей в глаза и, тепло улыбнувшись, обратил свой взор на владельца кабинета.

–У меня тренировка. – И, не прощаясь, ушёл.

Трое самых близких людей остались одни. Катя обессиленно опустилась на диван. Одинокая слезинка всё же тихонько скатилась по её щеке. Тело охватил озноб. Кирилл в ту же секунду оказался рядом и обнял, прижал к себе, позволив ей спрятать лицо на его груди. Как никогда прежде Катя вцепилась своими маленькими руками в полы его спортивного пиджака и всё же не сдержала всхлипа. Всхлип отчаяния и боли. Только эти двое знали истинную причину её расставания с Русланом. Только им двоим Катя смогла в своё время открыться. Сперва рассказала всё Кириллу.

Тогда, больше года назад, она пришла к нему вся в слезах и проплакала на его плече практически всю ночь. Слова против воли срывались с её губ, и Катя говорила и говорила. Кирилл же внимательно слушал, крепко обнимал и гладил по водопаду её волос. После, намного позже, он нехотя выпустил её из своих рук и достал из бара бутылку коньяка. Налил два полных стакана – ей и себе. Катя выпила всё залпом, хотя пила крайне редко и мало. Кирилл тоже осушил свой стакан одним большим глотком и обновил дозу. После третьей, Катя уснула. Кирилл же, удобнее уложив сестрёнку на диване и укрыв её пледом, сел на кресло и продолжал медленно допивать содержимое бутылки.

Закусывать ему не хотелось, ровно, как и думать. Но не думать не получалось. Его душу разрывало желание пойти и размазать эту мразь по стенке, но просьбу сестренки он исполнит, и будет держать себя в руках. Пока. Раз она хочет тихо-мирно, пусть так и будет. Земля круглая, Руслан ещё своё получит. А он, Кирилл, этому поспособствует.

Майя появилась в жизни её брата полгода назад и стала настоящей подругой для Кати. Можно сказать, старшей сестрой. Именно на очередном девичнике, когда речь зашла о личном, Катя ей всё и рассказала. Тогда они вместе поплакали, потом вместе посмеялись и решили больше никогда этой темы не касаться. А если и возвращаться к ней, то только под бутылочку хорошего вина.

Естественно, время от времени Катя возвращалась к мыслям о прошлом. Да и сложно было забыть всё, когда последствия первой любви оказались такими жестокими. Но в большей степени Катя старалась быть позитивной студенткой и улыбчивой девушкой. Всё, что ни делается, – всё к лучшему. К тому же прошлое не изменить, а корить себя и думать «а если бы», можно бесконечно долго и нудно. Но не стоит. Уже не стоит...

Майя присела по другую сторону от подруги, отцепила её бледную руку от пиджака своего парня и сжала в своих руках, не сильно, но ощутимо. Вот такая безмолвная поддержка лучше всего. Каждый из троих точно знал, что Катя скоро успокоиться и вновь будет улыбаться. Но сейчас ей нужно хоть несколько мгновений побыть слабой, маленькой девочкой.

Ещё одно мгновение, и, глубоко вдохнув, Катя отстранилась от груди брата и, смахнув последние слезинки, виновато улыбнулась:

– Я торта хочу. Шоколадно-шоколадного. – Её голос, после недавних слёз был хриплым, но васильковые глаза вновь лучились ясностью.

Кирилл улыбнулся в