Litvek: лучшие книги недели
Топ книга - Технология жизни. Книга для героев [Владимир Константинович Тарасов] - читаем полностью в LitvekТоп книга - Исповедь экономического убийцы [Джон Перкинс] - читаем полностью в LitvekТоп книга - Казус Кукоцкого [Людмила Евгеньевна Улицкая] - читаем полностью в Litvek


Litvek - онлайн библиотека >> Семен Исаакович Кирсанов >> Поэзия и др. >> Искания >> страница 2
–
    ца-ца!
Мери-наездница
    до конца.
С лошади треснется –
    ца-ца!
Водит конторщица
    в цирк отца.
Лошади морщатся –
    фырк, ца-ца!
Ваньки да Петьки в галерки прут,
Титам Иванычам ложу подавай!
Только уселись – начало тут как тут:
– Первый выход – Рыжий! Помогай!
Мери на бок навязывала бант,
подводила черным глаз,
а на арене – уже – джаз-банд
Рыжий заводит – раззз:
    Зумбай квиль-миль
    толь-миль-надзе…
    Зумбай-кви!..
    Зумбай-ква!..
Вычищен в лоск,
    становится конь.
Мери хлыст
    зажимает в ладонь.
    – Боб, винца!
Белой перчаткой
    откинут лоб.
Мери вска-
    кивает в седло:
    – Гоп, ца-ца!
    Цца!
По полю круглому. Гоп!
Конь под подпругами. Гоп!
Плашмя навытяжку. Гоп!
Стойка навыдержку. Гоп!
Публика в хлопанье. Гоп!
Гонит галопом. Гоп!
Мери под крупом. Гоп!
Мери на крупе. Гоп!
    Сальто с седла.
Раз – ап, два – гоп!
    Мери в галоп.
Публика вертится.
    Гоп…
    Гоп…
    Гоп…
Екнуло сердце.
    Кровь…
    Стоп!..
    Крик –
от галерки до плюшевых дамб,
публика двинулась к выходам.
Все по местам! Уселись опять.
Вышел хозяин. Сказал: «Убрать!»
    Зумбай квиль-миль
    толь-миль-надзе…
    Зумбай-кви!..
    Зумбай-ква!..

Гулящая

Завладела
     киноварь
молодыми
     ртами,
поцелуя
   хинного
горечь
   на гортани.
Черны очи –
    пропасти,
беленькая
    челка… –
Ты куда
    торопишься,
шустрая
    девчонка?
Видно,
    что еще тебе
бедовать
    нетрудно,
что бежишь,
     как оттепель
ручейком
     по Трубной.
Всё тебе,
    душа моя,
ровная
   дорожка,
кликни
   у Горшанова
пива
   да горошка.
Станет тесно
      в номере,
свяжет руки
      круто,
выглянет
    из кофточки
молодая
    грудка.
Я скажу-те,
     кралечка,
отлетает
    лето,
глянет осень
     краешком
желтого
   билета.
Не замолишь
      господа
никакою
    платой –
песня спета:
    госпиталь,
женская
    палата.
Завернешься,
      милая,
под землей
      в калачик.
Над сырой
     могилою
дети
   не заплачут.
Туфельки
    лядащие,
беленькая
    челка…
Шустрая,
    пропащая,
милая
   девчонка!

Девичий именник

Ты искал
   имен девичьих,
календарный
   чтил обычай,
но, опутан
   тьмой привычек,
не нашел
   своей добычи,
И сегодня
   в рифмы бросишь
небывалой
   горстью прозвищ!
Легкой выправкой
   оленей
мчатся гласные
   к Елене.
В темном лике –
   Анастасья –
лепота
   иконостасья.
Тронь, и вздрогнет
   имя – Анна –
камертон, струна,
   мембрана.
И потянет с клички
   Фекла –
кухня, лук,
   тоска и свекла.
Встань под взмахом
   чародея –
добродетель –
   Доротея!
Жди хозяйского
   совета,
о модистка
   Лизавета!
Мармеладно –
   шоколадна
Ориадна
   Николавна…
Отмахнись
   от них рукою,
зазвени
   струной другою.
Не тебе –
   звучали эти
имена
   тысячелетий.
Тишина!
   Silence! и Ruhig!
Собери,
   пронумеруй их, –
календарь
   истрепан серый, –
собери их
   в буквы серий,
чтобы люди
   умирали,
как аэро,
   с нумерами!
Я хотела
   вам признаться,
что люблю вас,
   R-13!
Отвечаю,
   умилен:
– Я люблю вас,
   У-1 000 000!

Бой Спасских

Колокола. Коллоквиум
   колоколов.
Зарево их далекое
   оволокло.
Гром. И далекая молния.
   Сводит земля
красные и крамольные
   грани Кремля.
Спасские распружинило –
   каменный звон:
Мозер ли он? Лонжин ли он?
   Или «Омега» он?
Дальним гудкам у шлагбаумов
   в унисон –
он
 до района
     Баумана
         донесен.
«Бил я у Иоанна, –
   ан, –
звону иной регламент
   дан.
Бил я на казнях Лобного
   под барабан,
медь грудная не лопнула, –
   ан, –
буду тебе звенеть я
   ночью, в грозу.
Новоград
   и Венеция
кнесов и амбразур!»
Била молчат хвалебные,
   медь полегла.
Как колыбели, колеблемы
   колокола.
Башня в облако ввинчена –
   и она
пробует вызвонить «Интерна –
   ционал».
Дальним гудкам у шлагбаумов
   в унисон –
он
 до района
      Баумана
          донесен.

ТБЦ

Роза, сиделка и россыпь румянца.
Тихой гвоздики в стакане цвет.
Дальний полет фортепьянных романсов.
Туберкулезный рассвет.
Россыпь румянца, сиделка, роза,
крашенной в осень палаты