смотрел на них, забыв о боли, пошевелил пальцами, проверяя силу и ловкость.

Он посмотрел на Ниллу, и она впервые видела радость на его лице. Чистую радость.

31

Принц продолжал уговаривать Лодираля взять двух смертных магов на свой корабль и доставить их лично в Веспрэ. Лодираль возражал, но принц отметил, что не мог взять обоих на свою виверну и донести их до островов Умбрии, и король сдался. Он рявкнул приказ стражам, и две строгие женщины-фейри схватили Сорана и Ниллу под руки и повели силой по тропе.

— Мое перо! — закричала Нилла, пытаясь оглянуться. Она поймала взгляд принца. — Мое перо! Оно внутри!

Принц понимающе кивнул. Она видела, как он вошел в маяк, а потом ее развернули и увели прочь. Заклинания королевы Дасиры не отгоняли его. Может, узнали сына своей создательницы.

Было глупо переживать из-за пера. Но Нилла не хотелось отправляться в незнакомую жизнь впереди без него.

Соран пару раз оглядывался на нее, пока они шли, и Ниллу успокаивал его взгляд. Худшие порезы Девы Шипов уже зажили, став шрамами, добавив их к ужасному узору на его лице.

«Но это последние шрамы, — подумала Нилла, ее сердце трепетало от надежды. — Дева Шипов больше ему не навредит».

Когда они добрались до пляжа, стражи повели их быстрым шагом к лодке.

Печальный щебет зазвучал среди камней. Нилла повернулась и увидела, как синяя виверна спешила к ним, здоровое крыло хлопало, как парус на ветру. Стражи остановились, направили копья на зверька. Вид был странным, учитывая их грозность и неуклюжесть виверны. Зверек застыл, встопорщил гребень, показал зубы и язычок, шипя. Стражница, сжимающая руку Ниллы, отпустила ее и сделала агрессивно шаг вперед, отводя копье.

— Не вредите! — тон Сорана был достаточно властным, чтобы стражницы замешкались. — Это мое творение. Оно идет со мной.

Стражница сильнее сжала его руку, щурясь, и посмотрела на Лодираля, который уже забирался в лодку. Он просто сел в лодку и скрестил руки с достоинством. Это не было отказом.

Она взглянула на Сорана и пожала плечами.

— Иди, — сказала она и отпустила его.

Соран поспешил к виверне, сел на корточки и подхватил ее на руки. Зверек обвил его широкие плечи, хвост подрагивал, гребень то поднимался, то опадал. Они прошли мимо Ниллы, виверна самодовольно посмотрела на нее. Нилла подавила желание показать ей язык.

Следуя приказам, они забрались в лодку и тихо сели подальше от короля. Маги-фейри сели посередине, величавые и тихие, а две стражницы оттолкнули лодку, их длинные ноги расплескивали пену. Они ловко запрыгнули внутрь, взяли весла и повернули лодку к кораблю.

Нилла прильнула к Сорану на узкой скамье, крыло виверны хлопало по ее голове. Она повернулась и оглянулась на Роузвард, знакомую полоску пляжа, тропу, по которой она шла много раз. На маяк, еще гордо стоящий там, но теперь заброшенный. Они плыли, и она посмотрела на ту часть острова, где стоял Дорнрайс. Поместье пропало. Оно многое пережило, но взрыв от сковывания Девы Шипов был слишком сильным. Великий дом семьи Сильвери стал обломками.

— Ты жалеешь, что все так вышло?

От тихого голоса Сорана Нилла отвернулась от Роузварда и посмотрела на него. Его глаза еще сияли от радости из-за снятого проклятия, но потемнели, он хмурился в тревоге.

— Не жалею, — ответила Нилла. Она сжала его ладонь — теплую, живую ладонь без шрамов — и переплела пальцы с его. — Не жалею, — твердо повторила она.

Соран мягко улыбнулся, поднял другую ладонь и нежно коснулся ее щеки, наслаждаясь ощущением.

— Нас забирают на Умбрийские острова, — сказал он. — Это темная часть миров в Сумеречном царстве между дворами Дня и Ночи. Веспрэ известен как Обреченный город. Это… жизнь будет сложной на службе у принца Обреченного города.

Нилла пожала плечами и прислонила голову к его плечу.

— У меня не было простой жизни. Не уверена, что я знаю, что делать с простой жизнью.

Она закрыла глаза. И на миг она увидела их всех снова: Кловена и Гаспара, папу и Сэма. И маму. Красивую и опасную маму. Она слабо улыбнулась и, шепча молитву, отпустила их. Их и свою прошлую жизнь.

Она открыла глаза и посмотрела в глаза Сорана. Его жуткие шрамы остались. Проклятие было снято, но красоту это не вернуло.

Нилла прижала ладонь к его щеке, притянула его губы к своим, нежно поцеловала его. Он поцеловал ее в ответ, и на миг они забылись.

Виверна пискнула и сунула тупой нос между ними, разнимая их. Она зашипела на Ниллу, язычок дрожал у ее носа.

— Проклятый червяк, — прорычала Нилла.

Соран отклонил голову и рассмеялся, звук разносился над волнами. Сверху грациозная белая виверна спикировала, бросив на них тень, и полетела к далекому горизонту.

КОНЕЦ