class="book">Пока Зоратты гостили в Ольверском замке, молодой виконт не ночевал под одной с ними крышей ни одну из ночей. Не мог. Хотел: в конце концов, оборотни проводят жизнь преимущественно в двуногой человеческой ипостаси, и спать на мягкой перине в человеческой постели Арви в разы приятнее, чем на снегу, однако… Он тогда устроился в постели с книгой, намереваясь почитать перед сном, отвлечься, успокоить разошедшееся глупое сердце. Нутро скрутило выжигающей разум болью, ортейр скулил не котёнком несмышлёным — щенком рвался наружу, чтобы разбить в щепки сдерживающие двери и рвануть к ней… Кое-как, непонятно каким усилием переждав первый приступ, Арви выпустил зверя, но для того лишь, чтобы выскользнуть за стены замка и убежать в ночь как можно дальше, туда, где не достанет, не дотянется эта непонятная, скручивающая душу в узел боль. Так и ночевал в горах до самого отплытия дяди и его жены.

А мальчишки у них чудесные.

В этом году он обязан связать себя узами брака: по обычаю, ортейры женятся не позже тридцати. Пора. Арви посетил четыре бала, два в Кайсте и два в Гетвинде, и вёл в танце шесть потенциальных невест. Шесть достойнейших кланов, каждый из которых будет счастлив породниться с Вейсдгарами.

— Которая из них, сын? — пытливо смотрел на него отец.

У него был выбор, сам он был желанной и привлекательной партией.

— Я доверяю вашему с матушкой вкусу, — вежливо улыбался виконт.

Ортейры преимущественно светловолосы и сероглазы; выбор — это сложно. Наверное, ни одна из тех шести девушек не станет восторженно ахать и прикрывать рот ладонью, если Арви построит для неё ледяной дворец с озером и лебедями, или выпустит рой снежных грациозных бабочек. Здесь эта магия в крови у каждого оборотня.

Он даже не интересовался, со сколькими из отцов невест Бальдер разговаривал при закрытых дверях кабинета, обсуждая условия, составляя договорённости, оговаривая размер приданого… Лантеро, значит. Арви попытался вспомнить девушку, с которой танцевал…где, кстати, на столичном балу или здесь? О чём он с ней говорил, какие шутки озвучивал, каким напитком угощал?

— Сегодня твоя помолвка, Арви, будь дома вовремя, приведи себя в порядок, — велела ему мать утром.

Что ж, он вернулся домой вовремя и честно выполняет просьбу: чист, надушен, прилично одет, причёсан. Ах, да, помолвочный браслет. Арви убрал в карман вытянутую плоскую шкатулку, спрятавшую ажурную полоску чернёного серебра, усыпанную мелкими аквамаринами, как россыпью слёз.

Он не готов.

Бросив в зеркало рассеянный невидящий взгляд, молодой оборотень вышел из своих покоев. Спустился по парадной лестнице, ни на кого не глядя; гостей проводят в хрустальный зал, сияющий сегодня тысячей серебряных и платиновых солнц. Он вошёл туда первым, кивнул ожидающим родителям и деду, последний ободряюще улыбнулся. В тёмно-серых глазах матери он прочитал одобрение и получил едва заметный кивок.

— Лорд и леди Лантеро с дочерью, — объявил дворецкий, взмахом руки открывая двери зала.

На помолвке оба клана являют себя в человеческих ипостасях; на мгновение Арви пожалел об этом правиле, остро захотелось покрыться мехом. Удивившись своему желанию, тряхнул собранными в высокий хвост волосами, сверкнула в ухе крошечная бриллиантовая капля.

Девушка вошла под высокие своды следом за родителями. Серебристо-лавандовое платье подчёркивало её фигуру в самом выигрышном свете: высокая грудь, тонкая талия, длинные ноги. Изящную шею обвивает скромное ожерелье, серебристо-пепельные волосы частично убраны в замысловатую причёску, красивыми волнами лежат на одном плече. Очень светлая кожа, очень длинные тёмные ресницы, очень подходящая случаю улыбка: скромная, в меру неуверенная, в меру очаровательная. Выдержав положенные приветствия, Арви сделал несколько шагов навстречу, поймал протянутую для поцелуя руку.

За тенью бесконечных ресниц глаза его невесты, большие и выразительные, оказались серо-синими. Не сводя с неё взгляда, Арви улыбнулся самой лучистой из своих улыбок.

Конец