не была. Осторожным движением он сдвигает покрывало со своей стороны кровати и тянет вампира за плечо на себя, подвигая на откинутые простыни. Мягкий, податливый Регис хмурится чему-то своему во сне, и Геральт устраивает его на подушках, окончательно убирая покрывало и всё остальное, что могло помешать. Правда, кроме халата. В голове опять мелькает дурная мысль всё-таки найти домашние Регисовы штаны, но тут же исчезает, стоит наткнуться глазами на крепко спящего вампира напротив. Особенно то, как шёлковая ткань невзначай спадает с его плеча, обнажая три родинки на груди.

Холера, сердито проносится в голове, нельзя. Он не будет будить Региса только потому, что не может оторвать от него взгляда, и уж тем более потому, что хочет его коснуться. Раздражённый самим собой, Геральт ложится на бок и крепко закрывает глаза, надеясь, что успеет уснуть до того, как начнёт о чём-то думать. Только ненадолго.

По ощущениям через мгновение, а на самом деле, наверное, через полчаса на его голую грудь ложится прохладная рука.

– Спи, – тут же отзывается он, – Чего… проснулся.

– Ге… ральт, – доносится хриплый, сонный голос, – Ты… давно…

– Нет. Спи.

– Подожди, поче…

Н-да, вот и всё. Регисову сну конец, и теперь чёрт знает, когда тот заснёт снова, как следует. С трудом Геральт открывает глаза и видит тяжело моргающего Региса, почему-то выглядящего удивлённым донельзя. И скоро становится ясно, почему именно.

Антрацитово-чёрные глаза, лишившись остатков сна, тут же округляются при виде зелёного халата.

– Как я… – тихо спрашивает Регис и тут же, что-то осознав, поднимает на него усталый взгляд. – Ох, здравствуй, мой дорогой. Мне жаль, что я не успел предупредить, но, как видишь, операция закончилась раньше, чем предполагалось.

– Это всё хорошо, – отзывается Геральт и уже с чистой совестью кладёт руку вампиру на талию, притягивая к себе ближе. – Но лучше бы ты спал. Завтра расскажешь и про операцию, и…

– Если бы я только мог.

Ох, дьявол. Вздрогнув, вампир обвивает его руками за шею и тоже прижимается ближе. Грудь к груди, в тёплом, тесном объятии. Доверительном и родном; и, кажется, именно таким, в котором сейчас нуждается.

Потому что в точёных чертах лица мелькает что-то, похожее на боль. Как назло, обычную для Региса в последнее время – с его сновидениями, от которого и у Геральта кровь стынет в жилах. Обнаружилось это тоже с самого начала, стоило как-то коснуться виска вампира во время его дремоты. И увидеть мёртвого себя с залитой кровью грудью. Чёрные склеры глаз чудовища, убивающего очередного смертного. Падение в тягучие, липкие волны безумия… и ещё кое-что, уже знакомое. Замок и колонны, охваченные пламенем; крики, звон стали и свист магических молний.

Словом, после этих снов Регис обычно просыпался с примерно таким же выражением лица, и ничего не оставалось, кроме как заверить его в том, что это были просто…

– Кошмары? – на всякий случай интересуется Геральт, поглаживая его по спине. – Снова?

– Отнюдь, dragul meu. Скорее, личные беспокойства, – тяжело вздыхает Регис. – Я… Честно говоря, не могу отделаться от мысли, что совершил что-то не то в процессе работы.

– Ты? – удивлённо хмурится Геральт, – Да ладно, Регис. Из всего твоего опыта…

– Случилось то, что я никак не мог предполагать, – перебивает вампир, понуро опуская взгляд. – Видишь ли, катаракта и без того оказалась в зрелой стадии, а в процессе ещё и обнаружилось, что была родовая травма… Прямо в процессе, Геральт. Когда у меня уже была игла в руках. Можешь себе представить, как быстро пришлось менять порядок действий? Да и… – совсем измученно хмурится он, – Реакция на мак была куда хуже, чем я ожидал. Кажется, родовая травма могла задеть некоторые отделы мозга, которые отвечают за…

–…Стой, стой, стой.

Удивительно, но сейчас, после всех десятилетий знакомства, остановить поток Регисовой тревожности часто приходится простым крепким объятием. Без баловства и попыток увести тему в сторону. Просто сигналом того, что всё в порядке, что на мгновение можно отвлечься от всех поводов для беспокойства. Вздохнув, Геральт прижимается лбом к его лбу, не отрывая взгляда.

И, по счастью, тут же чувствует, как длинные руки прижимают его к себе ещё крепче.

– Ты сделал всё, что мог, – твёрдо говорит он. – Я же тебя знаю. Знаю, что про тебя говорили и говорят и в Диллингене, и в Корво Бьянко. Ошибки случаются, – быстро прибавляет он, видя, как вампир уже открывает рот, чтобы возразить, – Но у тебя это редкость. По крайней мере из того, о чём я наслышан.

Антрациты глаз вспыхивают ласковым, греющим теплом, и как же сильно вспыхивает всё в груди в ответ: даже выбившийся из сил, Регис ничуть не скрывает своих чувств.

– Приятно знать, что ты так считаешь, душа моя, – мягко отзывается он, едва заметно приподнимая уголки губ, – Но, к сожалению, если всё закончится плачевно, за это придётся расплачиваться лично мне, даже за ошибки, мной не совершённые. Независимо от того, я виновен в неверных действиях или нет, этот груз всегда будет на моей совести. Не говоря уже о репутации.

– И очень зря, – невесело вздыхает Геральт, проводя пальцами по гладкому шёлку. – Так можно винить себя в чём угодно до конца своих дней. Не ты ли мне говорил, что за ошибки нужно уметь себя прощать? Или это касается кого угодно, но не тебя? А, Регис?

– Право, я не…

– Нечего себе противоречить, – тут же перебивает он. – Что бы ни произошло, ты уже сделал всё, что мог. Я в этом уверен. Ну, иди сюда.

Как хорошо, что его дар убеждения работает с прежней силой. Коротко и как-то печально улыбнувшись, Регис с минуту просто смотрит на него долгим, пронзительно открытым взглядом – и наконец тянется вперёд, ласково его целуя. Так, словно ищет успокоения и здесь, и руки сами с силой прижимают его как можно сильнее. Всё неважно, пока они оба в этом сплетении объятий, где нет места ни страхам, ни обидам, ни досадам, ни тем более сожалениям по былым ошибкам.

– Всё хорошо, – мысленно проговаривает Геральт, – Всё в порядке.

– Ох, Геральт, – просто отзывается Регис и запускает пальцы ему в волосы, – Никогда не перестану удивляться, как легко ты… умеешь внушать веру в лучшее.

Бес знает, сколько они так целуются, безмолвно обмениваясь теплом, напитывая и наполняя друг друга силами. В какой-то момент напряжение Региса