========== like normal people ==========

Камеры в ресторане Ви взламывает уже по привычке.

Пока метрдотель сверяется со своими записями, она проникает в местную сеть, находит столик, заказанный на ее фальшивое имя, сливает схему зала себе в систему. Отметить расположение пожарных выходов, копнуть глубже, на уровень инженерных коммуникаций, — ага, есть вентиляционная шахта. Не идеальный путь отхода, конечно, но все же лучше, чем застрять на высоте, в случае…

В каком таком случае, думает Ви. Что, ну что может случится?

И представляет, как бронированный ави “Арасаки” влетает в панорамное окно, разбивая хрупкую громаду “Кольца” на тысячи стеклянных осколков, и все они падают, падают, падают вниз, крошечные призмы, преломляющие неон, свет и крики. Она почти слышит звук с каким мелкое стекло сыплется на асфальт.

Картинка выходит яркая, даже слишком: больше похоже на работу Джонни, чем на то, что мог бы создать ее мозг. Но Джонни тут нет и быть не может — Ви с самого утра на таблетках. Она на всякий случай проверяет время, — нет, принимать следующую пока рано, — потом стирает из памяти системы только что украденные данные, и отключается от сети.

И все это до того, как метрдотель кивает самому себе, оборачивается к ним и с улыбкой говорит:

— Добро пожаловать в “Кольцо”. Позвольте, я вас провожу.

Ви берет Горо под руку, — он обычно такое не поощряет, по крайней мере, не на публике, но в этот раз только чуть поворачивается к ней, и улыбается, — и они идут через зал, совсем как нормальные люди, и стеклянный пол легко выдерживает их шаги.

На самом деле пол не стеклянный, просто прозрачный, — укрепленный свинцом поликарбонат нового поколения, совместная разработка ЕКА и “Орбитал Эйр”, специально для космических станций. Материал, способный выдержать случайное попадание мелкого метеорита — у ави “Арасаки”, который Ви сама себе придумала, против него нет ни единого шанса. Она понимает это головой, но все равно идет с осторожностью — слишком идеальна иллюзия, слишком хрупкой кажется преграда, отделяющая ее от города под ногами.

Один вечер, напоминает Ви самой себе. Как нормальные люди. Как люди, которые не рассматривают любое здание как возможное поле боя. Как люди, которым не обязательно планировать свидание так, словно это высадка корпоративной армии на вражеской территории.

Как люди, которые не ждут, что их мир может обрушиться в любую секунду.

От этого образа мыслей сложно отвыкнуть, но Ви уверена, что справится — в конце концов, это целиком и полностью ее идея.

Она открывает меню: обложка из натуральной кожи и настоящая бумага, не прошедшая три-четыре цикла переработки. Есть, конечно, и электронная версия: она быстрее, удобнее, но Ви предпочитает бумажную. Ей нравится как в “Кольце” сочетаются ультрасовременные технологии и старомодные, почти архаичные мелочи, а еще Ви нравится чувствовать текстуру страниц под пальцами: в последнее время в ее жизни слишком много синтетического и цифрового.

— Вся еда органическая, — говорит она Горо, когда метрдотель оставляет их одних. Потом кидает взгляд в окно — свет приглушен, чтобы не слишком зашумлять огни города, но океана все равно не видно, даже с такой высоты. — Морепродукты не местные.

— Безусловно, это хорошие новости, — Горо откидывается на спинку стула. Его руки лежат на столе, металлические вставки в костяшках мягко отблескивают в рассеянном свете. Меню он так и не открыл. — Заметное место. И мы тут слишком заметны.

— Вовсе нет. Посмотри, полный зал, и мы ничем не выделяемся. И я не вижу над нами таблички “их разыскивает “Арасака”.

— Ви…

— Да, это немного рискованно…

На слове “немного” Горо чуть приподнимает брови, но Ви продолжает.

— …но стоит того.

— Заметное место, — снова говорит он. — Популярное. Дорогое.

— Вакако хорошо заплатила за последний заказ.

Ви прикусывает язык: обсуждать дела она не хочет, последнее задание от Госпожи из Уэстбрука — тем более; но Горо думает о своем.

— Обычно в таких ресторанах очередь на то, чтобы заказать столик. На полгода вперед.

— Ты преувеличиваешь, — говорит Ви. — Всего-то на два месяца.

— Все равно. Признавайся, что ты сделала, чтобы провести нас сюда?

Ви пожимает плечами и переворачивает страницу, делая вид что очень увлечена изучением состава блюд.

— Да ничего особенного, просто заказала столик, — говорит она. Потом небрежно добавляет:

— За два месяца.

Ви кидает на Горо быстрый взгляд, и едва сдерживает улыбку: его пальцы теперь сцеплены в замок, брови нахмурены. Она знает, что происходит сейчас в его голове: математика. Не очень сложная, но все таки.

Да, она заказала столик в “Кольце” задолго до того, как в первый раз поцеловала Горо перед их вылазкой на склад “Арасаки”.

— Ну что я могу сказать? Я оптимистка, Горо, — Ви смеется и захлопывает меню. — И как оптимистка я говорю тебе: расслабься и выбери себе что-нибудь. Все будет просто отлично!

Ви права — все и правда отлично: и еда, и вино, и вид на город через панорамное окно, плавно, бесшовно переходящее в пол. С высоты не видно мусора, толстое “стекло” глушит стрельбу и вопли сирен; город, красивый и вылизанный, как картинка в дорогом биди, рвется к небу десятками небоскребов, и, глядя на него так легко забыть, что каких-то пятьдесят лет назад здесь была радиоактивная пустошь.

И Ви забывает — о городе, о Панам, которая ждет ее завтра на закате, о паре мелочей, которые она обещала узнать для Реджины, о том, что пора платить за аренду, и о том, что время, выкупленное у реальности продолжает идти, и почти роняет вилку, когда смутно знакомый голос за ее спиной произносит:

— Веспер?

Бронированный ави “Арасаки” внезапно оказывается чуть ближе к реальности, чем ей бы хотелось. Кожа на спине и руках идет мурашками, и Ви переживает одну ужасную секунду неопределенности, пока поворачивает голову, — а потом вскакивает — возможно, слишком поспешно.

— Отлично выглядишь! — говорит Адриан Планель, младший сын лучшей подруги ее матери, и целует воздух рядом с ее щекой. — Сто лет не виделись, ты прямо-таки пропала с радаров.

— Работа такая, — Ви прячет за улыбкой облегчение — от того, что это всего лишь Адриан, а не кто-нибудь из бывших