с бородавкой, — что мне доподлинно известно: король велит участникам Турнира одолеть великанов, которые бесчинствуют у западных границ. Моя сестра служит при особе ее высочества принцессы Алькорты и знает все дворцовые тайны.

По самодовольному лицу рыцаря пробежала тень.

— К счастью, — продолжал мужчина с бородавкой, — у меня имеется чудодейственное зелье, которое придает мышцам нечеловеческую силу.

Кин Бутуз властным жестом пригласил незнакомца сесть за стол.

— Моему господину, — начал Хабар, глядя на гостя исподлобья, — не нужно никакого зелья. Ты же слышал, тридцать великанов для кина Бутуза Жир… — Он запнулся. — …Шлемоблещущего — это утренняя разминка.

— Верно, — кивнул бородавчатый, — но лишний козырь в рукаве никому не помешает. Меня, кстати, зовут Панариций, я знахарь.

— Выкладывай, что там у тебя за зелье, — оборвал его кин Бутуз.

— Зелье невероятной крутости, — ответил знахарь. — Одна скляночка — и вы обретете такую силу, что сам Великий Вояка Тафгай Дюжий покажется рядом с вами ребенком.

— И почем же продаешь ты свое чудодейственное снадобье? — спросил Хабар.

— По десять данринов за склянку, — сказал знахарь. — Но поскольку ваш господин — будущий победитель Турнира и супруг нашей принцессы, то я сделаю вам очень заманчивое предложение. Если кин Бутуз купит две склянки, то третью он получит совершенно бесплатно.

Хабар покачал головой.

— С какого перепугу мы должны поверить, что твое зелье дает силу, а не несварение желудка? — спросил он.

— Идет, — рыкнул кин Бутуз.

— Но, ваше мужество, — развел руками Хабар, — этот человек…

— Я сказал, идет! — прикрикнул на него кин Бутуз.

Пока Хабар искал слова, чтобы отговорить своего господина от сделки, тот уже отсчитал Панарицию двадцать данринов. Хабар вяло протестовал и говорил даже, что после покупки зелья у них останется при себе всего пара монет, но кин Бутуз и слышать ничего не хотел.

— Будьте осторожны, господин, — сказал Панариций, поспешно поднимаясь с места. — Снадобье сильное, но действие его не вечно. Примите за час до боя с великанами, не раньше. Возможны также побочные эффекты: первые четверть часа вам будет невмоготу, а кожа покроется пупырями. Это ненадолго… — Знахарь, пятясь, приближался к выходу. — До встречи, благородный кин, не забудьте пригласить меня на вашу свадьбу с прекрасной принцессой Алькортой. И пусть Басторен, Бог-в-Латах, всегда направляет ваш меч.

Панариций с невероятной поспешностью скрылся за дверью. Кину Бутузу, однако, он был уже не интересен. Рыцарь вертел в руках склянку с жидкостью, которая и цветом, и запахом напоминала помои.

— Ваше мужество, — робко начал Хабар, — умоляю, воздержитесь от употребления этой гадости внутрь вашего организма. Возможно, она способна принести некоторую пользу. Можно, например, опоить ею кого-нибудь из наших недругов или смазать подковы.

Кин Бутуз поднес склянку к лицу и жадно разглядывал ее. Прошла секунда, вторая, третья, рыцарь не двигался. Хабар уже начал опасаться, что его господин впал в оцепенение, но тут рыцарь быстро откупорил склянку и опрокинул в рот ее содержимое.

— Я чувствую, как мои мышцы наливаются силой! — воскликнул он.

Прогноз этот, однако, не оправдался. Через две минуты кин Бутуз подскочил на стуле и схватился за живот. Его брюхо свела судорога, а руки, ноги и шея покрылись ядовито-зелеными пупырями размером с орех.

— Лекаря! — крикнул Хабар. — Моему господину плохо!

— Не надо лекаря, олух! — прошипел кин Бутуз сдавленным голосом. — Это побочный эффект. Мой организм привыкает к силе.

Привыкание к силе продлилось минут десять. Кин Бутуз раз пятнадцать подпрыгнул на стуле, словно от укуса пчелы, потом повалился на пол, как срубленный дуб, и корчился там, беспрестанно рыгая.

— Ох, — простонал один из крестьян, задумчиво почесывая кудлатую бороду, — видать, и благородные рыцари страдают от ведьм. Каждому ясно, что на этого знатного господина навели порчу.

— Чушь, — оборвал его другой крестьянин. — Тут поработал злой колдун!

— Какой колдун? Какая ведьма? — с видом знатока возразил третий крестьянин. — Ежу понятно, что над благородным кином тяготеет родовое проклятие.

— А ну, разойдись! — гаркнул на крестьян мастер Артишок. — Где это видано, чтобы чернь так близко подходила к благородному воину?!

Благородный воин тем временем пришел в себя. Он перестал рыгать и дергаться и теперь просто сидел на полу, тупо моргая. Пупыри на руках и шее сделались больше и приобрели странный желтоватый оттенок. Кин Бутуз яростно чесался.

— Кишки выпущу из этого жулика!

— Нужен лекарь, — пробормотал мастер Артишок, — он бредит.

— Я не брежу, — ответил кин Бутуз, — я в гневе! Подать сюда копье и лошадь. Я сейчас покараю мошенника!!

Не прошло и пяти минут, как лошадь уже стояла у дверей.

Кин Бутуз неуклюже взгромоздился в седло и, отчаянно мотая головой, чтобы не чесаться, водрузил себе на голову шлем.

Тристан молча подал рыцарю копье, и тот воинственно опустил забрало.

— Ваше мужество, — робко прошептал Хабар, — не надо! Прошу вас, проявите милосердие и силу воли.

— Молчать! — огрызнулся кин Бутуз. — Тут задета моя честь, и я намерен проявить жестокость и силу мышц!

С этими словами рыцарь пришпорил своего несчастного коня, и тот медленно потащился вперед.

— Вперед, ленивая скотина! — гаркнул он и вновь пришпорил коня.

Конь вдруг перешел на рысь, что явилось полной неожиданностью для седока. Он растерялся, заерзал в седле и попытался остановить животное, но вместо этого еще раз изо всех сил пришпорил его. Обиженный конь яростно мотнул крупом. Кин Бутуз вылетел из седла, словно камень, пущенный катапультой, и, описав в воздухе немыслимую дугу, приземлился в кусты. Пытаясь смягчить падение, он вытянул вперед копье, и его острие ушло глубоко в землю. С минуту кин Бутуз висел над кустами, крепко держась за спасительное копье, но оно предательски накренилось и с треском сломалось пополам. Рыцарь издал жалобный писк и рухнул наземь.

Постояльцы гостиницы, с интересом наблюдавшие за этой сценой, тут же кинулись на помощь. Впрочем, крестьяне заметно отстали от мастера Артишока, а еще больше — от Хабара, который первым оказался подле своего господина. Бутуз упал в самую гущу терновника. Падая, он, очевидно, ударился головой о могучий корень дуба, который пробивался из земли. Шлем рыцаря валялся в стороне, а лоб его украшала красная шишка.

Хабар всплеснул руками и склонился над пострадавшим.

— Что встал? — недовольно спросил он Тристана, который как раз подоспел к месту