– Фу-у-у! Пошляк! Еще заботливым мужем считаешься. Очки-консервы для полетов! Представь, спикирует к окну на скорости, тут мушка ей в глаз – чпок. От боли и неожиданности вдруг в стену вмажется? Птичку жалко.

Федор жалел о другом – что мало развивал собственные магические силы. Ну, подпрыгнет на высоту второго-третьего этажа, только по сравнению с чудесами парения в вышине, показанными благоверной, он не птица. Без аэроплана летает не лучше утюга. Рядом с Юлей – позорище.

– Да не в том проблема, напарник, – очень серьезно произнес Друг. – Подумай, что от таких родителей могла унаследовать София? Вам придется брать ее с собой или кому-то оставаться с ней. Не то вдруг заиграется и ненароком развалит земной шар пополам… Дети – они такие.

Не дослушав нотацию, Федор юркнул под одеяло и сделал вид, что крепко спит.

Через секунду босые ступни шлепнули по подоконнику. Раздался звук запираемого окна. Потом холодное тело, скользнув под одеяло, прижалось к мужу, обвив его руками и ногами… Почему-то от этого ледяного прикосновения стало жарко и очень-очень хорошо.

Он тоже ее обнял. Губы встретились с губами. Шаловливые язычки нашли друг дружку, начав беззвучный сладкий диалог.

Юлия согрелась быстро. Обнаружив, что муж не спит, опрокинула его на спину и снова впилась в губы. Она была настолько возбуждена, переполнена энергией после вылета, что, наверно, разорвала бы супруга на куски, вздумай он отказать ей в близости.

Но он и не собирался отказывать.

А потом, когда женщина заснула, свернувшись калачиком, думал о том, что все, в конце концов, сложилось удачно. Ему предстоит новая война. Союз с высшей ведьмой делает его сильнее. Скорее всего, не подкинь она ему в Берлине крошку своей энергии, теперь он знал, кто это сделал, дело могло бы обернуться иначе… Куда печальнее.

Но они вместе – и это главное.

Конец третьей книги и цикла.

[1] Слова Андрея Макаревича.