превращались в единую разрушительную волну. Гигантская скала дрогнула под ударом. Башня в центре кратера, окутанная свечением жесткого излучения, сломалась у самого основания и сгинула в темноте.
Затем процесс пошел в обратном направлении. Сноп света, вырвавшийся из скалы, стал сворачиваться, разгораясь еще ярче по мере того, как сжимался в исходную точку.
Экипаж «Леди Мак» напрягал все силы под воздействием ускорения в пять g. Система инерциальной навигации зажгла в мозгу Маркуса предупреждающие сигналы.
– Мы пятимся, – датавизировал он, поскольку говорить вслух при таком ускорении было слишком трудно. – Господи, пять g, а притяжение все еще действует.
Сенсоры внешнего наблюдения показали ему сжимающийся огненный шар, его пламя постепенно принимало все более отчетливый фиолетовый оттенок. Огромные фрагменты скалы, откалываясь, неслись прямо в этот огонь. По всей скале побежали черные зигзаги трещин.
Маркус дал команду компьютеру зарядить прыжковые модули и убрать оставшиеся сенсоры.
– Маркус, мы не можем прыгать, – датавизировала Катерина. Сильное ускорение исчертило ее лицо глубокими морщинами. – Это гравитационное излучение. Не надо.
– Старушка нас не подведет.
Он инициировал прыжок.
Горизонт событий сомкнулся вокруг корпуса «Леди Макбет».
Позади червоточина в сердце новорожденной микрозвезды постепенно рушилась, втягиваясь ее гравитационным полем. Вскоре исчезло все, кроме расходящегося облака темнеющих огоньков.
До Транквиллити оставалось еще три прыжка, когда Катерина вошла в каюту Маркуса. «Леди Мак» на одной десятой g направлялась к точке очередного прыжка, ускорение мягко удерживало капитана в большом кресле из черной пены. В этот момент Катерина, наверное, впервые осознала его возраст. – Я пришла извиниться, – сказала она. – Не надо было сомневаться. Маркус вяло махнул рукой. – «Леди Мак» построена для сражений, ее прыжковые узлы обладают достаточной мощностью, чтобы преодолеть некоторые искажения гравитационного поля. Да и выбора у меня не было. В итоге три узла мы сожгли окончательно, а еще один вывел из строя старина Хорг. – Это превосходный корабль, а ты его превосходный капитан. Я и дальше хочу летать с тобой, Маркус. – Спасибо. Но я еще не знаю, что делать, когда мы встанем в док. Замена трех прыжковых модулей обойдется в целое состояние. Я снова буду в долгу у банков. Она показала на ряд прозрачных контейнеров, в каждом из которых лежали идентичные древние электронные платы: – Ты всегда можешь продать еще несколько командных модулей из навигационных компьютеров «Аполлонов». – Я думаю, этот хлам уже исчерпал свое. Не беспокойся, я знаю одного капитана в Транквиллити, который купит их все. Тогда я, по крайней мере, смогу выплатить полетное содержание каждому из вас. – Ради бога, Маркус, все, кто занимается астронавтикой, в долгах у банков. Клянусь, я никогда не могла понять бухгалтерии космических перелетов. Капитан прикрыл глаза, и губы изогнулись в слабой улыбке. – А мы ведь едва не обрушили всю экономику человечества, верно? – Да. Мы были близки к этому. – Червоточина могла бы помочь мне изменить прошлое. Технология ксеносов могла бы изменить будущее. Мы имели возможность перекроить всю историю. – Мне кажется, это не слишком хорошая идея. И как быть с парадоксом отцов и детей? А почему ты не предупредил нас насчет Хорга, как только выбрался из червоточины? – Испугался, наверное. Я слишком мало знаю о квантовой теории временного смещения, чтобы рисковать парадоксами. Я даже не уверен, что я тот самый Маркус Кальверт, который привел «Леди Мак» к обломку корабля ксеносов. Многие полагают, что путешествовать во времени невозможно – только уйти в параллельную реальность. А это значит, что я не вернулся в прошлое, а переместился куда-то вбок. – Но мне слишком хорошо знакома твоя внешность и манера разговаривать. – Я могу сказать о тебе то же самое. Но что, если мой экипаж все еще остался в своей версии реальности и ждет, когда я разберусь с Хоргом? – Перестань, – мягко посоветовала она. – Ты Маркус Кальверт, и ты опять на своем законном месте, летишь на «Леди Мак». – Да, конечно. – Ксеносы не стали бы создавать червоточину, если бы не были уверены, что она поможет им вернуться домой, в их истинный родной мир. Они были сообразительными парнями. – И не ошибались. – Интересно, откуда они прилетели? – Этого мы теперь никогда не узнаем. – Маркус поднял голову. Сквозь его меланхолию пробился знакомый всем веселый нрав. – Я надеюсь, что они благополучно добрались до цели.
До Транквиллити оставалось еще три прыжка, когда Катерина вошла в каюту Маркуса. «Леди Мак» на одной десятой g направлялась к точке очередного прыжка, ускорение мягко удерживало капитана в большом кресле из черной пены. В этот момент Катерина, наверное, впервые осознала его возраст. – Я пришла извиниться, – сказала она. – Не надо было сомневаться. Маркус вяло махнул рукой. – «Леди Мак» построена для сражений, ее прыжковые узлы обладают достаточной мощностью, чтобы преодолеть некоторые искажения гравитационного поля. Да и выбора у меня не было. В итоге три узла мы сожгли окончательно, а еще один вывел из строя старина Хорг. – Это превосходный корабль, а ты его превосходный капитан. Я и дальше хочу летать с тобой, Маркус. – Спасибо. Но я еще не знаю, что делать, когда мы встанем в док. Замена трех прыжковых модулей обойдется в целое состояние. Я снова буду в долгу у банков. Она показала на ряд прозрачных контейнеров, в каждом из которых лежали идентичные древние электронные платы: – Ты всегда можешь продать еще несколько командных модулей из навигационных компьютеров «Аполлонов». – Я думаю, этот хлам уже исчерпал свое. Не беспокойся, я знаю одного капитана в Транквиллити, который купит их все. Тогда я, по крайней мере, смогу выплатить полетное содержание каждому из вас. – Ради бога, Маркус, все, кто занимается астронавтикой, в долгах у банков. Клянусь, я никогда не могла понять бухгалтерии космических перелетов. Капитан прикрыл глаза, и губы изогнулись в слабой улыбке. – А мы ведь едва не обрушили всю экономику человечества, верно? – Да. Мы были близки к этому. – Червоточина могла бы помочь мне изменить прошлое. Технология ксеносов могла бы изменить будущее. Мы имели возможность перекроить всю историю. – Мне кажется, это не слишком хорошая идея. И как быть с парадоксом отцов и детей? А почему ты не предупредил нас насчет Хорга, как только выбрался из червоточины? – Испугался, наверное. Я слишком мало знаю о квантовой теории временного смещения, чтобы рисковать парадоксами. Я даже не уверен, что я тот самый Маркус Кальверт, который привел «Леди Мак» к обломку корабля ксеносов. Многие полагают, что путешествовать во времени невозможно – только уйти в параллельную реальность. А это значит, что я не вернулся в прошлое, а переместился куда-то вбок. – Но мне слишком хорошо знакома твоя внешность и манера разговаривать. – Я могу сказать о тебе то же самое. Но что, если мой экипаж все еще остался в своей версии реальности и ждет, когда я разберусь с Хоргом? – Перестань, – мягко посоветовала она. – Ты Маркус Кальверт, и ты опять на своем законном месте, летишь на «Леди Мак». – Да, конечно. – Ксеносы не стали бы создавать червоточину, если бы не были уверены, что она поможет им вернуться домой, в их истинный родной мир. Они были сообразительными парнями. – И не ошибались. – Интересно, откуда они прилетели? – Этого мы теперь никогда не узнаем. – Маркус поднял голову. Сквозь его меланхолию пробился знакомый всем веселый нрав. – Я надеюсь, что они благополучно добрались до цели.