видом учебных поездок кружила по улочкам городка на расстоянии метров ста от клуба. Таким образом она могла без ведома мужа записывать, а потом передавать куда надо информацию, очень высоко оцениваемую центром, на который работал Мирча.

Наш счет в банке Анкары постоянно рос. Мы хотели уже в будущем году уехать на Запад. Мирча давно нас проинструктировал, как нужно подготовиться к отъезду. Нужно жить скромно и экономно, откладывая «сбережения», чтобы купить дачу на побережье. Это должно было отвести от нас возможные подозрения и убедить всех, кто нами интересовался бы, что мы всеми помыслами связаны с родной страной и устраиваем свою жизнь здесь всерьез и надолго. Мы так и сделали.

Возможно, что мы достигли бы своей цели, если бы не характер Роксаны. После своей турпоездки она только и думала о Турции. Стала нервной, раздражительной. Конфликт между ней и мужем принял серьезный оборот, когда Владу случайно нашел в ее вещах стодолларовый банкнот, который она привезла из Турции в качестве доказательства существования нашего счета. Она его хранила как амулет, объясняя наличие банкнота тем, что, когда она работала в валютном магазине, хотела себе что-то купить, но не успела найти ничего подходящего и оставила деньги на будущее.

Ей удалось убедить Михая, тем более что она обещала отдать злополучный банкнот мне, чтобы я официально пустил его в оборот. Но вечером 13 октября Владу нашел сберкнижку с кодом, хотя Роксана меня уверяла, что книжка спрятана очень надежно. Вспыхнула ссора, которая вылилась в настоящий скандал. Владу потребовал ответа на возникшие у него вопросы, но ее ответы его не удовлетворили. Роксана вышла из себя и, охваченная злобой, заявила, что она жила со многими иностранцами, экономила валюту, которую они ей давали, и что «так делают все девушки в Констанце, пока не выйдут замуж». Она тут же поняла, что сделала ошибку, сказав ему это. И чтобы как-то успокоить мужа, попробовала его убедить, что сберкнижка принадлежит мне. Оскорбленный и взбешенный всем этим, Владу выскочил из дому и уехал, не сказав куда. Он приехал в Констанцу к четырем утра и позвонил мне из телефона-автомата. Я понял, что произошло что-то ужасное, поэтому поспешил выпроводить Николету и помчался к вокзалу, чтобы, встретиться с ним и выяснить, в чем дело. Разговор наш состоялся в моей машине, мы ехали по пустынному шоссе Констанца — Мангалия. Владу намеревался немедленно вернуться в часть. Я понял, что в этом случае нас неизбежно подстерегает огромная опасность. Он требовал, чтобы я открыл ему правду по поводу сберкнижки, чтобы утром же подать рапорт. Он упоминал майора Атанасиу, а я знал, в каком отделе майор работает. Я пришел в состояние панического страха. Я нашел предлог, чтобы остановить машину. Была ночь. Мы оба вышли, я ударил Владу по голове, и он потерял сознание. Кружным путем я привел машину в Дульчешти, к нашей даче. Я спихнул Владу в подвал дома. Люк находится в полу кухни и хорошо замаскирован. Я связал Владу и хотел позже как-нибудь от него отделаться.

Историю с «мерседесом» и ночные встречи Владу с иностранным туристом я выдумал во время допроса, потому что вспомнил, что Владу подавал рапорт о преследовании его подобной машиной. Он рассказывал об этом Роксане, а она мне. В этом происшествии была доля правды. Рудольф несколько раз приезжал на побережье в белом «мерседесе» — у него была такая машина. Чтобы проверить Роксану, он несколько раз следовал за Владу. Тот заметил машину, но не знал, как все это объяснить. Когда я понял, что Владу насторожился и готов что-то предпринять, то предупредил Рудольфа, и он больше не показывался.

Утром 14 октября Роксана позвонила мне домой. Я побоялся сказать ей, что Владу у меня. Мы договорились, что я за ней приеду, и при встрече мы обсудим, что делать дальше. Только после того как она все рассказала, я понял, какая опасность нам грозит. Я скрыл от нее все, что произошло между мной и Владу. (…) Мне нужно было проделать еще раз путь до гарнизона, чтобы унести из квартиры Роксаны сберкнижку, китель с микрофоном и открытку. В окнах не было света. Мне не пришло в голову, что в квартире кто-то может быть, и встреча с незнакомым мужчиной была для меня полной неожиданностью. Я не смог ничего взять и с большим трудом отделался от преследования. В машине на пути в Констанцу, охваченный паникой, я осознал, что будет, когда подтвердится исчезновение Владу и в его квартире найдут улики. Я понял, что все пропало. Выхода не было. (…) Тогда же ночью в моей голове возник план, как можно повернуть положение в свою пользу, подставив под удар Владу. Разумеется, это было возможно, только убрав Роксану, инсценировав ее самоубийство. После этого я использовал машину и форму Владу, чтобы направить внимание органов милиции на него. Автомобиль Владу я спрятал под чехлом собственной машины на Римской улице, где его и нашли.

Я отдаю себе отчет в тяжести совершенных преступлений.

Подлинность удостоверяю:

Матей Диникэ».

Примечания

1

Счастье (рум.). Слово используется и как тост. — Здесь и далее примечания переводчиков.

(обратно)

2

«Третье письмо» — стихотворение классика румынской поэзии Михая Эминеску (1850—1889).

(обратно)

3

Аргези Тудор, румынский поэт, в 1943 г. опубликовал политический памфлет «Барон», направленный против гитлеровской Германии.

(обратно)

4

Что вы хотите? (нем.)

(обратно)

5

«С нами бог!» (нем.)

(обратно)

6

Сасы — румынские граждане немецкого происхождения, проживающие в Трансильвании.

(обратно)

7

В Растенбурге, в Восточной Пруссии, в подземном бункера находилась ставка Гитлера.

(обратно)

8

Осторожно, господин генерал! (нем.)

(обратно)

9

Да, это я! (нем.)

(обратно)

10

Утечисты — члены УТ — коммунистического союза молодежи.

(обратно)