Добро пожаловать!

Меня зовут Габриэлла Мартин.

Позвольте представить вам нового посетителя Мира Страшилок. Это Леон Аткинс, высокий симпатичный мальчик, окружённый животными. Как правило, это заблудившиеся, увечные либо отбившиеся от стада животные, найденные в лесу за его домом. Леон любит лес и его обитателей. Там он чувствует себя как рыба в воде. К несчастью, в лесу живёт существо, встреча с которым не принесёт Леону радости. Сказать по правде, в лесу обитает не одна такая тварь. Существа, о которых идёт речь, не принадлежат этому миру. Точнее, они не принадлежат никакому миру. В последнее время мать Леона ведёт себя немного странно. Она всегда любила бродить с сыном по лесу.

Но теперь запретила ему ходить туда.

Может, ей известно что-либо такое, чего не знает Леон? Похоже, у неё есть основания полагать, что лесные тропы ведут прямо в Мир Страшилок!

ПРОЛОГ

Меня называют Тварью. Только это не так. Я не тварь, а человек. Я личность. Я родилась человеком. Я прожила большую часть своей жизни в качестве человека. И остаюсь человеком. Я действую как личность. Думаю как личность. Я не тварь! Да, иногда у меня возникают странные импульсы.

Мощные устремления. Когда меня охватывают такие чувства, я ничего не могу с собой поделать. Не могу себя контролировать. Меня начинает мучить голод. Такой сильный, словно всё моё существо нуждается в еде. И мне хочется есть, есть и есть - до бесконечности. Поскольку я живу в лесу, мне приходится убивать, чтобы утолить голод. Я должна загрызть жертву и прожевать её. Я набиваю себе живот и продолжаю есть. Тёплая жижа стекает с моего подбородка. Через какое-то время я заставляю себя посмотреться в зеркало. И кричу от боли и стыда.

- Тварь-ты мерзкая тварь, -говорю я себе.

Я не всегда была такой. Было время, когда мне не приходилось скрывать своё лицо. Теперь я живу в глухом лесу. У меня нет друзей. Вокруг нет никого, кому я могла бы доверять. Я так одинока. И мне так хочется с кем-либо поговорить.

Рассказать свою историю тому, кто не откажется её выслушать. Но я не могу себе этого позволить. Самое страшное в моём положении - это потерять бдительность. Никто не должен узнать, кто я. Вот почему я заставляю себя смотреться в зеркало. Я смотрю на своё отражение, и всё становится на своё место. Я вспоминаю. Перед моим мысленным взором проносится прошлое. Я заново осознаю, почему меня называют тварью.

Часть I

Ворона то и дело каркала.

-Всё нормально, госпожа Ворона, - проговорил я, заканчивая перевязывать птицу.

Наконец я отправил её назад в клетку.

Ворона продолжала каркать и попыталась взмахнуть своим повреждённым крылом.

- Мама, как ты думаешь, она поправится?

Мать ничего не ответила. Она уткнулась в журнал и перевернула следующую страницу.

- Мама! Что ты думаешь по этому поводу? -не унимался я.

Взяв карандаш, она подчеркнула какую-то фразу в журнале жирной чертой.

- Мама!!

- Ты что-то сказал, Леон? - Мать подняла голову и взглянула на меня через тонкие стёкла очков в белой роговой оправе.

- Ты думаешь, крыло заживёт? - опять спросил я.

- Какое крыло? - Мать снова уставилась в журнал и стала делать какие-то заметки на его полях.

Я поймал удивлённый взгляд моего друга Эла: он ещё не привык к этой теперешней отчуждённости моей матери. Отчуждённости от меня. В последние дни мать вела себя так, словно постоянно забывала о моём существовании. Даже когда мы находились в одной комнате, казалось, что её там нет. В это время большая кошка Лаура, которую я нашёл в лесу, пронеслась мимо меня, чуть не повалив набок клетку. Подскочив к матери, она стала лизать ей пальцы своим длинным языком. Мать отдёрнула руку.

- Пожалуйста, забери свою кошку. Я пытаюсь сосредоточиться.

С этими словами она подчеркнула в журнале ещё пару фраз, так сильно нажав на карандаш, что кончик грифеля отвалился с отчётливым треском.

- Куда я, по-твоему, должен её забрать? - вздохнув, спросил я. - В сарай нельзя - ты там работаешь. Ведь ты сама запретила мне к нему подходить.

Мать посмотрела сначала на ворону, а затем на Лауру так, словно увидела их впервые.

- Почему я не могу жить в доме, как все люди, Леон? - спросила она. - Почему я должна жить в зоопарке?

- Ты ведь ветеринар! - воскликнул я. - Ты должна любить животных. Разве не так?

Эл выдавил из себя смешок, но он был явно смущён. Он никогда не видел, как мы с матерью ссоримся. Он не видел мать с тех пор, как она переменилась. Я перестал приглашать домой друзей, потому что не знал, что сделает или скажет моя мать. Но Эл был моим лучшим другом, и я соскучился. Мне очень захотелось с ним пообщаться, вот я и позвал его к себе сегодня. Может, я свалял большого дурака. Я взял клетку с вороной в одну руку, а Лауру в другую, отнёс их в свою комнату и закрыл дверь.

Потом повесил себе на шею фотоаппарат и обратился к Элу с предложением:

- Давай пройдёмся. Мы давно не гуляли по лесу.

Наш дом расположен на краю леса.

Задний двор плавно переходит в лесную чащу. Поэтому лес с его просёками и полянами, озёрами и ручьями всегда представлялся мне неотъёмлемой частью нашего жилища. Именно там - и лишь там - меня охватывало ощущение полного счастья. В лесу легко дышалось.

Он был тихим, спокойным и в то же время трепетным, полным жизни.

Просыпаясь, я выходил на задний двор и всматривался в гущу высоких, пышных деревьев, тянувшихся вдаль, - как мне казалось, до бесконечности. Я вдыхал утренний воздух, напитанный ароматом хвои. Как я люблю этот аромат! Я проверил, заправлена ли в фотоаппарат новая плёнка. Всё было в порядке. Эл взъерошил волосы. Мой друг очень гордится своими белыми короткими волосами. Он всегда расчёсывает их назад, с удовольствием погружая в них руки и позволяя волосам скользить между пальцев. У меня они короткие, русо-рыжие. Глаза Эла вспыхнули.

- Мы идём в лес собирать материалы для твоего школьного задания? Или потому, что ты опять надеешься увидеть там девочку, которую повстречал на прошлой неделе?

У меня вырвался стон. Я не ожидал от друга такой подначки.

- Конечно, я думаю о задании, - ответил я. - Допускаю, что тебе трудно в это поверить, но девочки -не единственное, что интересует меня в жизни.

- Но ты говорил о ней всё утро, -