обратно.

Май печален в пустоте бегущих туч

Беспросветно тенью серою по вате.

Только вербы мягкие комки,

Пенье птиц и жёлтая трава.

Я окутана печальной тенью

Непонятности земного бытия.

В единении сама с собою

И водою жёлтой и глухой

Я накрыта этой страшной тенью,

Я полна душевною тоской.

Вся в спокойном холода смятенье,

Как бесцветный и нетёплый май.

Медленней шаги и глубже тяжесть тени –

Я в холодных, зябких небесах.

***

Как из сердца вынуть самые

Тёплые слова,

Чтоб теплее пуха тополиного,

Чтоб прозрачней крика журавлиного,

Чтоб они упали и усыпали

Сказочно твой сон?

Как из сердца вынуть самые

Добрые слова,

Чтоб они тебя укутали

Бережней, чем небо звёзды кутает,

Чтоб они тебя тихонько убаюкали,

Словно шум по листьям дождя.

Я найду слова нежней руки бережной,

Спи, котёнок беленький,

Тёпленьким клубком.

Пусть заря за окнами

Догорает алыми струями.

Ночь – в окошко недотрогою.

Не нарушим мы тихой тишины.

Нас с тобою убаюкают

Сосны солнечные высокие.

Спи, мой зайчик солнечный.

Я тебе допою.

Ветер в небе тучами играет

Тёмными.

В тучах – звёзды россыпью

Рассыпчатой.

Льёт луна на воду молоко

Волшебное.

У крылечка дремлет

Старый клён.

А под ним ночные шорохи

Шебуршат.

И под шорохи уснёт

Райский сад.

Завтра солнышко проснётся

Ласковое.

Спи, мой мальчик маленький.

Я с тобою рядом усну.

***

Эту муку невозможно перенесть,

Это, словно духота перед грозой,

Духота над яркою листвой,

Духота в весенний жаркий день.

Собрались, скопились в небе тучи,

Душат воздух, отбирают кислород.

Так темно на небе и под небом.

Я хочу. Когда же дождь пройдёт?

Он стеной сплошною, проливной,

Так, что ничего вокруг не видно,

Обольет асфальта кипяток,

Духоту прохладою насытит.

Он обнимет – и исчезнет мир,

И сольётся все в одну лавину.

Бешеный, бушующий поток,

Молнии мгновенное светило.

Вспышка света за окном – и все темно,

Все – во мраке вечера зеленом.

Белый дым пролитых облаков.

В окнах – свет уюта и покоя.

Я? А что же я? Так ничего!

Эту муку невозможно перенесть.

Духота перед большой грозой,

Духота в весенний жаркий день.

***

Сумерки, сумерки, сумерки!

Месяц и ветер, колышущий ветки.

Дерево, дерево, дерево –

Ты ли это в небе расцветшем?

Буйные деревья и мертвенно спокойные.

Ветер, ты пахнешь голубизною

Неба, покрытого в сумерки.

Фонари, фонари у моста,

От которых сердце зардеется,

Дайте, я вас поцелую,

Сумерки поглажу рукою,

Небо схвачу расцветшее!

***

Разгорелась жарким пламенем заря

И наполнила своим сияньем море.

Лёг шафран на тихий шум прибоя,

Синя-синя мгла на лес легла.

Каменистый берег. Голубая Даль.

Плач и хохот над прибоем чаек.

Я одна на берегу скучаю.

Синя-синя мгла, как сон, легла.

Камень тёплый, как живое тело.

В соке вечера душа растворена,

А на мысли света тень легла –

Ало-розовые крики моря.

***

Не пейзаж за окном, а картинка,

Вся сияет, сверкает, искрится,

Словно только что снова родился

Мир дождя и серебрянных листьев.

Словно крик испустил свой первый

В грозовом и свинцовом небе,

Под раскаты и молнии света

Снизошёл на зелёную землю.

Он теперь беззастенчиво нежный

Весь расцвёл в позолотах света.

Он сияет, сверкает, искрится

Под его породившим небом.

***

Упасть на траву –

Задохнуться

Свежестью утра

Молодости своей.

Пусть упадут на лицо,

Заплутают в ресницах

Струи

Тёплых лучей.

Забыться,

Под негой солнца

Дышать глубоко

И легко.

Пускай на землю

Прольётся

Свет

Заревых облаков.

О Дальнем,

О прошлом и будущем,

Ветер с берёз,

Шепни.

Я буду,

Я буду, буду

Миру всему

Сродни.

***

Всё преходяще в мире, преходяще

И убегает в даль трамвайный путь.

Он, от меня всё дальше уходящий,

На всё иначе позовёт взглянуть.

Улыбка на губах, улыбка взгляда –

Я королева мира фонарей.

Душа не плачет больше, как же рада

Душа лететь.

И огонёк в глазах и радость жизни –

Уходит путь трамвайных рельсов в даль.

И вечер синий укрывает сумрак –

Не жаль прожитого, совсем-совсем не жаль.

Легко-легко беспечно улыбаться,

И правда, не к чему совсем грустить.

Я в небо, небо улетаю синее,

Я рада, рада мимолетным счастьем жить!

2004 год.

***

Я жду у входа,

Окно открою,

Я боль прикрою

Опавших листьев

Своей рукою,

Своей рукою.

Окно открою,

За этой тьмою

Да за стеною

Тумана белой

Тебя собою,

Своей рукою,

Тебя закрою,

Тебя накрою,

Осенний шёпот,

Осенний шёпот.

О чем ты спросишь,

О чем ты просишь?

Тебе доверюсь,

Тебя жалея.

Под боль опавших

Навеки листьев

Я буду близко.

Я буду близко,

Теряя силы,

Тебе доверив

Своё биенье.

Я жду у входа.

Холодный холод,

Тяжёлый полог –

Тебя со мною.

***

Это ангелы и нас спасли-сохранили

И до радуги довели в небе синем.

Там дорога облаками розовыми устелена.

Ты же веришь мы будем счастливы?

И я верю.

Это ангелы на путь истины нас наставили,

Путь счастливый и единственно праведный.

Ты же веришь мы с тобою будем счастливы?

Остальное, остальное все напрасное.

Улыбнись и знай, что нет разлуки вечной,

Если сердце, если души родную встретишь.

Ты же веришь мы с тобою будем счастливы?

Остальное, остальное все напрасное.

Это ангелы и нас спасли-сохранили

И до радуги довели в небе синем.

Там дорога облаками розовыми устелена.

Ты же веришь мы будем счастливы?

И я верю.

***

Врачеватель моей души,

Поспеши ко мне, поспеши.

Может, скоро у этой души

Не останется больше сил.

По пути по другому пойду,

А потом таскаюсь в аду,

Обо всём таскаюсь в аду,

Поспеши, я ещё жду.

Обними и усни со мной,

И глаза мне рукой закрой.

Пеплом пусть и золой сухой

Оседает на мне сон.

И волшебной своей рукой

Успокой меня, успокой.

Упокой меня, упокой

И глаза мне закрой рукой.

***

Мы у вечности в колыбели,

Мы в её глубокой постели.

Раскрываются сами вены

И из них вытекает кровь.

Ты не думал, что ложе наше –

Ядовитая смерти чаша,

А по белой простыни пятна

Растекались.

И смешались две наших крови,

А мы были уже бессильны…

И Луна одиноко смотрела,

Мы в ответ Луне улыбались,

И бескровные мы качались,

А над нами небо качалось.

И, наверно, мы умерли оба –

Я не помню, уже забылось.

Только сны мне об этом снились.

***

Тумана белый дым

За осиной.

Студено ей в тумане

Белом.

Я первая ей простила

Полуголость окаменелую.

Дрожат и кружатся монеты

Желто-рыжие,

Дрожат и кружатся,

А после