раз? Неделька на море пойдет только на пользу.

Что? Неделька? Я не уверена, что смогу на один день вырваться, а на семь…

— Я… я не знаю. Шеф меня не отпустит, — бормочу, охваченная тихой паникой.

— Пошли его нафиг! Мы два года не виделись! Не помню, чтобы за это время ты брала хотя бы один отгул. Он тебе должен! Стукни кулаком по столу, и он подпишет заявление, как миленький!

— Легко сказать. Ты просто не знаешь этого человека. Я могу потерять работу, Эл. Это неразумно.

— Неразумно хоронить себя в бетонной коробке! — хлестко произносит сестра. — Работа-работа… Неужели нет ничего более важного? Ты жить вообще собираешься? Да тебе в твоей фирме ноги должны целовать! Зайдешь утром в кабинет к начальнику и скажешь, что уходишь в отпуск. Точка! Это нормально. Так делают все!

Тушу сигарету в металлической пепельнице, поджимая губы и сглатывая горький привкус дыма. Ариэлла всегда была смелой, умела ставить на место окружающих и защищать свое мнение до последнего. Жесткость и решительность отца и мудрость матери — лучшее сочетание характеров, которое может быть. Мне бы хоть капельку ее уверенности, но от одной мысли о завтрашнем походе на ковер бросает в дрожь.

— Значит так, дорогая сестрица, — говорит она голосом, которым можно гнуть металл. — Это моя свадьба! Самый важный день жизни! И ты должна быть рядом! Если придется, я лично позвоню твоему начальнику и напомню, что такое трудовой кодекс и сколько ему придется заплатить за то, что его сотрудники работают без выходных и проходных! Тебе ясно?!

Если бы это был кто-то другой, я бы усомнилась в подобном заявлении, но Элка не накидывает пуха. Она в самом деле может это сделать. И тем самым только усугубит мое положение.

— Завтра я сама с ним поговорю, — принимаю поражение, чувствуя, как напряженность сжимает виски раскаленными щипцами.

— Завтра ты должна уже выехать. Путь неблизкий.

— Не могу ничего обещать.

— Рори, послушай, — произносит Элка на порядок тише, словно боится своих же слов. — Я скучаю по тебе. Знаю, что последние несколько лет нас связывают только телефонные звонки, но это не делает нас чужими. Ты ненавидишь семейные сборища и считаешь, что это все полнейший бред, но… ты нужна мне.

Ее признание расплывается теплом по сердцу, глаза жгут сентиментальные слезы. Мои отношения с семьей довольно сложные, но я люблю их. Их всех. И знаю, что они тоже меня любят, несмотря ни на что.

Мое решение уехать подальше, принятое семь лет назад, было побегом от себя, а не от них. И сейчас я, оглядываясь, понимаю, что ничего не изменилось. Я все еще бегу, но остаюсь на одном и том же месте.

— Хорошо, — произношу ласково. — Сделаю все, что смогу.

— Обещаю, это будет самое незабываемое путешествие в твоей жизни. Вот увидишь! Ты не захочешь уезжать отсюда, а может и не придется. Позволь себе отдохнуть, Рори. Ты это заслужила.

— Конечно, — без особого энтузиазма соглашаюсь я, потому что внутренний бухгалтер подсказывает — еще три года, как минимум, никакого отдыха в планах не было. — Позвоню тебе завтра и сообщу, как все прошло.

— Договорились. Пришлю тебе электронные билеты через пару минут.

— Стой, Элла! Я са…

Сестра кладет трубку, не дослушав меня.

— …ма, — договариваю я в пустоту и опускаю руку с телефоном, глядя в темное небо.

Незабываемое путешествие? Что ж, сначала нужно получить вольную.

Меня до сих пор трясет после разговора с начальником. Сердце в панике бьется о ребра. Пульсирующая боль в голове не утихает ни на секунду. Все было именно так, как я и предсказывала.

«Решила ставить мне условия, Летучева?! Да кем ты себя возомнила?! Запомни, не выйдешь на работу—я тебя уволю. Поняла?!»

Конечно, поняла. Поняла и хлопнула дверью, перепугав коллег и козла начальника. Ставить точки — не мой конек. Все мои отношения заканчивались по инициативе партнера, а с работы всегда увольняли наниматели. Я попросту не умею заканчивать что-то, даже если это причиняет боль и неудобства, но, похоже, сегодня знаменательный день. День, когда я сделала выбор в пользу неизвестности, а не привычного монотонного существования.

У меня на руках билет в один конец и небольшая сумка с летними вещами и солнцезащитным кремом. В этом городе меня больше ничто не держит. Даже Глазастик решил покинуть меня и всплыл ночью пузом к верху. Может быть, это знак? Судорожный вздох слетает с губ, горло сжимает спазм. Страх стремительно подавляет волю. Эта авантюра может запросто выйти боком. Квартира оплачена на месяц вперед, но без работы я долго не протяну. Стараюсь выбросить мрачные мысли из головы и впустить новые и светлые.

Неделя. Семь дней покоя и отдыха. Семь ночей под шум прибоя.

Я не видела море с детства. Помню, что оно мокрое и голубое. Сильное и непредсказуемое. Завораживающее своей мощью и переменчивое в настроении. И я готова к нашей новой встрече. Ставлю все, что у меня есть, на эту поездку.

Скоростной поезд забит до отказа. Дети шумят и носятся, как непослушные обезьянки туда-сюда. Взрослые в кепках и шляпах рассаживаются по местам с блаженными улыбками на лицах. Между рядов кресел пробирается хрупкая пожилая женщина, тянущая за собой потрепанную сумку на колесиках. Она останавливается у свободного места рядом со мной и внимательно смотрит в свой билет, хмуря брови.

— Это двадцать восьмое место, — вежливо подсказываю я.

— Ничего не вижу без очков, — отвечает она с улыбкой. — Спасибо.

— Давайте я помогу вам с сумкой.

Общими усилиями заталкиваем багаж моей попутчицы на верхнюю полку и занимаем свои кресла под механический голос, объявляющий окончание посадки. Поезд трогается и быстро набирает скорость. Смотрю в окно, мимо проплывает знакомый городской пейзаж. Остаются позади улицы и дома города, в котором я мечтала стать счастливой.

Не стала. И даже винить в этом некого. От осознания реальности становится только хуже, и я задергиваю занавеску.

— Такая молодая девушка, а уже такая несчастная, — говорит женщина.

Смущенно приподнимаю уголки губ и пожимаю плечами, даже не зная, что на это ответить.

— Твои глаза полны скорби, милая. Твои губы поцелованы долгим одиночеством. Но совсем скоро ты забудешь, каково это.

— Откуда вы знаете? — хмыкаю я с толикой беззлобного сарказма.

— Позволь дать тебе один совет, милая. Совет женщины, прожившей долгую жизнь.

Натянуто улыбаюсь, собираясь выслушать то, что она хочет сказать, и закончить этот странный разговор. Я надеялась спать всю дорогу, а не обсуждать свою жизнь с незнакомым человеком.

— Любовь