связки порванных страниц. По ним учили, наверное, ещё мастеров академии!

– Нет, дорогие мужчины, так дело точно не пойдёт, – я решительно поднялась на ноги и вернулась к своему саквояжу.

Достала почтовую шкатулку и бумагу с пером. Первым письмом решила порадовать папеньку. Уж он мне почти клялся, что поможет всем, чем только сможет. А сам прислал мусор, чтобы дочурка отвязалась? Или что? Мои ученики чем-то хуже тех, кто в академии штаны просиживает? А Бесо чем не пример, что из сирот при должном подходе толк выходит? Много ли ребят в клане с первой попытки испытания проходят? А сколько из них меч в руках меньше года при этом держали?

Всё отцу написала. И про сирот, и про препятствование приказу главы, и про то, что от него я такого предательства не ожидала. Через три дня официальное начало занятий, а у меня большей части пособий нет.

Письмо почти скомкала и в почтовый артефакт сунула. Следующим был Гордей. В послании к нему я в выражениях вообще не стеснялась. Сослалась на договор и обещала, что вторую часть оплаты ни он, ни его люди не получат.

“Если в течение суток стены комнат и мебель не приведёте к единому утверждённому образцу, можете рабочих кормить хлебом из своих запасов!”

Я аккуратно сложила письмо и отправила его магу-архитектору. Если я хотя бы немного разбиралась в людях, то завтра до заката Гордей исправит свою ошибку. Ни гордость, ни устои клана не стоят голода семей его подчинённых.

– Тук-тук-тук, лина Амелия, можно?

Кабинет я ещё не обжила. Саквояж с вещами стоял прямо на столе, а во всех углах громоздились стопки книг. Но Мису, старшую из оставшихся в приюте воспитанниц, беспорядок не смущал. Она успела привыкнуть к переездам из Бессалии на территорию Клана Смерти и обратно. Относилась к сборам и распаковке вещей философски.

– Да, входи.

Я попыталась освободить для неё стул. Поставила книги на пол. Но воспитанница не спешила заходить. Разговаривала из коридора.

– К вам посетитель на приём набивается, – Миса нервно накручивала на палец хвостик короткой косы и кусала губы. – Скользкий, как грязища во дворе после дождя. Ухмылочка сальная, глазки так и бегают. Старостой деревни “Белые сороки” назвался. Это тут у нас за огородами. Говорит, что хочет продукты нам привозить. Не бесплатно, конечно, за серебрушки с медяшками. Я-то для трактира по поручению лины Хельды еду у Миники закупаю, но у неё не всё есть. Под то меню, что Нэди составила для будущих посетителей посольства деревенской еды не хватает. Кое-что аж из города вести будут, когда мы откроемся. Долго, наверное. И недёшево уж точно. А здесь целый староста. Вдруг у него всё схвачено?

– Староста – важный гость, – кивнула я. – Жаль, пока чаем его не можем напоить. Но выслушать должны. Приведи его, пожалуйста.

– Сейчас, – ответила воспитанница и убежала.

Староста оказался низким полноватым мужчиной с глубоко посаженными глазами. Взгляд его действительно метался по мебели, будто в ожидании какой-то ловушки. Вот зазевается староста, и из-под ближайшего кресла на него бросится злобный оборотень. Трусоватый, конечно, но не скользкий, как сказала Миса. И вообще безобидный на вид.

– Ясного неба, – расплылся гость в улыбке. – Рад приветствовать в нашем посёлке новых жителей. Меня зовут Тиас Альтар. Я староста “Белых Сорок”.

– Амелия, – представилась я в ответ. – Директриса посольской школы.

– Как славно! А, знаете, я был знаком с вашей предшественницей. Лина Каро, прелестнейшая девушка. Хотел предложить сотрудничество ей, но лина Беринская почему-то решила, что деревенские девки, чьи продукты на рынке не раскупают, будут в хозяйстве полезнее. И я главное говорю: “У меня-то сад больше, скотинка у сына самая чистая в деревне!” А она ни в какую, из-за разницы в пару медяшек была готова кормить детей всякой гадостью.

Бесо рассказывал, с чего начинался приют и трактир. Денег у лины Хельды было не так уж много. Часть она тратила на книги, часть на обустройство быта. Логично, что старалась экономить на всём. Да и зачем в трактир продукты первой категории? Главное, чтобы свежие были. Сама она ела то же, что и гости, и дети.

– Мне было бы удобно закупать всё у кого-то одного, – призналась я честно. – Школа находится на государственном обеспечении, поэтому разницу в пару медяшек мы себе позволить можем. Привезите пробную партию завтра, пожалуйста. И бумаги на подпись. Оформим всё сразу, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу.

– Хорошо-хорошо, – староста сложил перед собой ладони лодочкой и широко улыбнулся. – Завтра доставлю к порогу школы всё самое лучшее. С вами приятно иметь дело, лина Амелия. Сразу видно делового человека. Уж не беспокойтесь, “Белым сорокам”, есть чем вас удивить. Готов биться об заклад, такого варенья, как варят у нас, вы никогда не пробовали. Нежнейшее, ароматнейшее, вкуснейшее.

На слове “аромат” меня привычно дёрнуло. Увы, даже самые душистые травы редко перебивали запахи чужих эмоций. Никогда не забуду свой первый испорченный день рождения. Как я плакала, что от пирожных пахнет гадостью. А это взрослые были на грани ругани. В глаза друг другу улыбались, но на самом деле мечтали подраться.

От старосты, кстати, ничем неприятным не пахло. Даже тревога ушла и взгляд перестал бегать. Он пятился задом, на ходу расточая комплименты новому зданию приюта. Конечно, посольство Фитоллии вдохнёт жизнь в такую далёкую окраину. Кроме торгового тракта здесь много лет ничего не было. А теперь открытый источник магии, обновлённый трактир, школа и в перспективе санаторий для беременных тёмных леди. Чем не центр притяжения?

Я сложила писчие принадлежности обратно в саквояж и пошла проверить кухню. Работники должны были прибыть порталом вместе с малышами. Надеюсь, кастрюлями и тарелками нас никто не обделил.

***

Штат школы оставался моей болью по сей день. Пока мы жили в особняке главы, вопрос о том, кто посидит с малышами, решался в считанные секунды. Старшие девушки соглашались помогать мне, потому что тогда это было несложно. Работали служанками посменно, а выходные тратили на учёбу и возню с детьми. Теперь же Динали выпустилась, а Миса с Эрикой собирались восстанавливать трактир “Медвежий угол”.

Около года назад лина Беринская, носившая сейчас фамилию Делири, переехала на доставшийся ей в наследство от отца участок земли. Заброшенный пустырь она обжила быстро. Историю о том, как лина Хельда случайно заметила сиротских ребят на ярмарке и предложила им переехать к ней, я слышала тысячу раз.В двадцати пяти разных вариациях. Уверена, если бы младшие ребята умели говорить, то тоже подкинули бы по одной версии.

Бесо, старший из воспитанников, говорил,