строгим научным стандартам, с ведением подробных протоколов. И все, кроме единственного эксперимента, проводились как минимум с одним средством контроля и к тому же «вслепую», так что ученые, занятые в них, не знали о цели наших намерений до завершения эксперимента и вычисления результатов.

Это было во многих отношениях безрассудное и даже отчаянное предприятие. Я не была убеждена, что мы получим положительные результаты, но меня увлекала эта идея. «В худшем случае, – думала я, – у меня будет материал для занимательной книги, вовлекающей моих читателей во что-то новое». Я много раз подчеркивала, что действительные результаты экспериментов не так уж важны по сравнению с самим желанием исследовать новую идею, а затем собралась с духом и принялась за книгу.

Если в двух словах, все удалось. Из 29 экспериментов, проведенных мной на сегодня, 25 дали измеряемые свидетельства весьма значительных изменений. Если смотреть на эти впечатляющие результаты в перспективе, можно сказать, что никакое лекарство, выпущенное фармацевтической промышленностью, не может состязаться с таким уровнем положительного эффекта.

«Эксперимент по намерению» начал захватывать общественное сознание. Даже автор бестселлеров Дэн Браун сослался на мою работу в своей книге «Утраченный символ». Но сами по себе результаты экспериментов – это лишь часть общей картины. Фактически они не имеют особого значения.

И теперь пришло осознание, что большую часть времени, пока проводились эти эксперименты, я задавалась не теми вопросами.

Важнейшие вопросы относились к самому исследовательскому процессу и к тому, какие предположения он позволял сделать о природе сознания, о силе коллективного и нашего экстраординарного человеческого потенциала.

Я начала сознавать, поначалу с неохотой, что результаты экспериментов, при всей их поразительности, бледнели по сравнению с тем, что происходило с их участниками. Самый мощный эффект группового намерения – эффект, не отмеченный практически ни в одной популярной книге по этой теме, – сказывался на самих «намеревателях».

Постепенно я начала признавать, что переживание опыта группового намерения само по себе вызывает большие изменения в людях: изменяет индивидуальное сознание, избавляет от чувства отделенности и приводит участников группы в состояние, которое можно описать только как «экстатическое единство». В ходе экспериментов я наблюдала, как время и пространство схлопываются в единую точку. Я была свидетелем проявления нелокальности между человеческими умами. С каждым экспериментом, каким бы большим или малым он ни был, я наблюдала ту же самую динамику в группе, динамику настолько мощную и преображающую жизнь, что это делало возможным отдельные чудеса. Я записала сотни, если не тысячи, таких моментальных чудес в жизни участников моих экспериментов. Они избавлялись от давних серьезных патологий. Они налаживали разрушенные отношения. Они заново находили цель в жизни или отказывались от рутинной работы в пользу более захватывающей или приносящей внутреннее удовлетворение. Они преображались буквально у меня на глазах. И для этого не требовалось никакого шамана или гуру и никаких сложных лечебных процессов – фактически никакого обязательного опыта. Единственное, что было нужно, – это просто-напросто собрать людей в группу.

Что же такое я с ними делала? Поначалу я просто не верила в это. Несколько лет я списывала то, что выглядело как оздоровительные эффекты обратной отдачи, на разыгравшееся воображение. Я все время говорила мужу, что мне нужно набрать побольше живых свидетельств, провести больше экспериментов, собрать больше веских доказательств. Затем они стали пугать меня, и я принялась искать их подтверждения в исторических прецедентах. Кто-то где-то когда-то должен был достичь чего-то подобного до меня. Затем я стала оправдываться: я не целитель. На какое-то время, после того как я повидала столько чудесных целительных изменений в жизни людей, на меня нашло безразличие. Ну да. Очередное чудесное исцеление. Что такого?

И наконец меня осенило, что эти эксперименты самым непосредственным образом дают мне глубинное переживание того, что раньше я понимала только умом: наши истории о том, как устроен мир, вопиюще неверны. И хотя я уже писала о новых открытиях квантовых эффектов в большом обозримом мире и о всевозможных влияниях этого на наше понимание мироустройства, то, что теперь я переживала на личном опыте, превосходило мои самые экстравагантные идеи.

Эта книга представляет собой попытку извлечь смысл из всех чудес, происходящих в ходе этих экспериментов, чтобы понять, что же я в действительности делаю с участниками моих собраний – в рамках большого контекста науки, а также исторической эзотерической и религиозной практики. Это отчет о чрезвычайном происшествии, о человеческом стремлении, с которым я столкнулась и которое, по-видимому, имеет уходящие в древность предпосылки, связанные даже с Иисусом Христом и раннехристианской церковью, возможно, пропущенные библеистами. «Сила восьми» также в какой-то степени рассказывает обо мне и о том, как эта исследовательская работа в конечном счете преобразила меня из скрупулезного собирателя фактов в вынужденного апостола чудесного.

Результаты экспериментов по намерению, разумеется, впечатляют, но они не главное во всей этой истории.

Суть этой истории в той чудодейственной силе, которая заключена в вас самих, силе, способной изменить вашу жизнь, силе, начинающей действовать, как ни странно, в тот самый момент, когда вы перестаете думать о себе.

Часть I Пространство возможностей

Существуют две жизни, естественная и духовная, и мы должны расстаться с одной, прежде чем вступить в другую.

УИЛЬЯМ ДЖЕЙМС

Глава 1

Однажды вечером в конце апреля 2008 года мы с моим мужем Брайаном сидели за компьютером и пытались сообразить, как могли бы приспособить большущий эксперимент по намерению для малых семинаров, которые планировали проводить в Америке и Лондоне следующим летом, стараясь не заострять внимания на том, что всего лишь месяц назад имели самое смутное представление о том, что вообще собираемся делать.

Мне хотелось вложить в этот семинар нечто большее, нежели избитые трюизмы о силе мысли, но твердо я знала только одно: чего мне не хотелось, а именно притворяться, что я могу помочь людям совершать чудеса.

Что главным образом занимало меня в то время, так это организационная работа: естественное ограничение пространства семинара. Сила мысли, способная влиять на