Ирина Югансон Аурела и Король Горных Орлов

Жила в одной деревне молодая пара – Аурела да Йонас. Рослые, статные – кто ни глянет – залюбуется, он что дубок молодой, она что ясень стройный. Йонас красив, а Аурела и того краше – волосы как пшеница золотая, глаза как васильки полевые. И руки у обоих золотые – за что ни возьмутся, с любой работой управятся ловко да ладно. Всё было у Аурелы с Йонасом – и сила, и красота, и молодость, только не было у них ни крыши над головой, ни гроша медного за душой, ни коня хромого, ни козы безрогой, ни курицы бесхвостой. Всю жизнь батрачили они по чужим дворам, а своего добра так и не нажили.

Вот однажды копали они грядки для одной старушки. Копнули раз, копнули другой и вдруг покатились из-под лопаты прямо им под ноги два серебряных колечка. И сверкали эти колечки, будто не в земле сырой пролежали, а с неба яркими звёздами упали.

Зажал Йонас находку в большой своей ладони, оглянулся – не увидел ли кто, и говорит жене: – Спрячем-ка скорей эти кольца подальше, а завтра поеду я в город да продам их ювелиру, что под мостом торгует, сможем мы наконец-то прикупить землицы, из нищеты выбиться.

Как же так, – отвечает ему Аурела, – разве наши это колечки? Нет, надо их, честь по чести, старушке отдать, она им хозяйка.

Рассердился Йонас на жену свою бестолковую, да сказать ничего не успел –

старушка уж тут как тут. Увидела колечки, руками всплеснула, заохала:

– А я уж думала, потерялись они навеки. Не простые это кольца – когда бабка моя молодой была, ей их сам Король Горных Орлов подарил. Давно это было – спасла она от верной гибели птенца орлиного – выкупила у охотника и отцу с матерью вернула. Кольца эти не раз ей потом добрую службу сослужили, а после – и матери моей. Потом умер старый Король, и кольца силу свою волшебную утратили. А ещё позже, я, когда маленькой была, взяла их, не спросясь, поиграть, да и потеряла. Очень мать моя тогда расстроилась, да ничего поделать уж нельзя было – весь сад облазили, весь огород перекопали – ничего не нашли. Рада я, что сегодня отыскались они, да только мне волшебные кольца теперь без надобности. И вот что я решила – вы их нашли, вам я их и подарю.

– А что ж в них за толк, если утратили они силу свою волшебную? – спросил Йонас .

– Ну, немножко-то силы в них осталось, да не ко всякому делу она подходит. Только хватит ли у вас самих силы да смелости счастье своё добыть? Если не побоитесь вы моря бурного, гор высоких, лесов дремучих, если не повернёте назад и не отступитесь, если пройдёте долгий путь рука в руке, если сможете эти кольца новому Королю Горных Орлов вернуть, не поскупится он на награду – что бы вы ни спросили, какое бы желание ни загадали – всё Король Орлов выполнит – спросите луну с неба, он и луну достанет.

– А как же нам добраться до орлиного гнезда?

– В том-то и сложность – далёк туда путь и опасен, только смелые да сильные одолеют его. И научила старушка Аурелу и Йонаса всему, что им делать надо.

Долго не решались молодые отправиться в дорогу – можно ведь и счастье обрести, но можно и сгинуть в неведомых краях. Наконец, не выдержала Аурела, – что ж мы с тобой, – говорит – так и просидим всю жизнь у чужого порога? Так всю жизнь и будем батрачить и детям нашим этот горький хлеб завещаем? Ну пропадём, так и пропадём, значит, такая наша судьба.

– Не то говоришь ты, Аурела, всё обдумать надо, прежде, чем на необратимый шаг решиться.

– Кто трусит – дважды умирает. Стыдно будет, если мы, молодые, ловкие, дорогу не осилим.

Долго колебался Йонас, но всё же решился. Насушили они сухарей чёрных полную торбу и отправились в дальний путь.

Вот идут они через леса тёмные – ели густые по лицам лапами хлещут, тропы звериные с пути сбивают. Бредут через болота зыбучие – дрожат под ногами кочки травяные, в глухую глубину уйти норовят, гнилушки во тьме светятся, манят за собой. Гудит что-то, чавкает, травы острые ноги оплетают, туман тяжёлый сердце холодом сковывает. Вот и башмаки мокрой рваниной расползлись. Вот и сухари до последней крошки доели. И тут посветлела даль – раскрылось перед ними море серое свинцовое во всей своей суровой красе.

Значит, пришло время кольцам силу свою показать.

Чуть передохнули Аурела и Йонас, повернули кольца на пальцах и превратились вдруг в две лодочки кленовые. Только сначала взялись муж с женой за руки, чтобы лодочки в одну двойную ладью соединились – знают рыбаки, такую ладью никакой буре не потопить. А буря, будто того ждала, разыгралась, стала швыряла их с волны на волну, словно соломинку. Швыряла, вертела, пеной с небес рушилась, а перевернуть не смогла. Сама устала, стихла.

Отдышался чуток Йонас и спрашивает Аурелу: – а что ты у Короля Орлов в дар просить хочешь?

Отвечает ему Аурела: – Сам знаешь, – земли немного попрошу. Да дом крепкий. Да коняжек лохматых пару, да тройку бурых коров. Да белых коз с козлятами. Да силы рукам, чтобы с хозяйством справиться, чтобы ни нам, ни детишкам нашим, что потом родятся, нищеты не знать.

А ты о чём просить хотел?

Промолчал Йонас, как не услышал, а сам невольно подумал: – Стоит через леса и болота продираться, стоит жизнью своей рисковать, лезть к самому Королю Горных Орлов на глаза, чтобы просить о такой малости? Красива у меня жена, да не больно-то умна. Что же мне теперь, на всю жизнь в ярмо впрягаться, поле пахать, за скотиной ходить? Нет, попрошу-ка я Короля Орлов о своём – пусть отдаст мне в жёны трактирщикову дочку – не так она хороша, да немного ленива, да чуток сварлива, зато приданое у неё – мешок серебра, и у отца деньжата в кубышке не переводятся. А что до Аурелы – пусть идёт куда хочет – у неё своя дорога, у меня своя.

Вот и говорит он Ауреле:

– Вода спокойна и берег близко – лучше нам теперь лодки расцепить да и навсегда расстаться – остыл я к тебе – так уж случилось. Что поделать, сердцу не прикажешь, – не радует меня твоя красота, не нужна мне ни ты, ни любовь твоя.

Похолодело всё в душе Аурелы, так больно ей вдруг стало.

А Йонас отделил свою лодочку, да поплыл один к берегу. И доплыл почти. Да вскипела волна высокая, обрушилась зелёной стеной – вот-вот перевернёт, потопит.

Полетела Аурела наперерез волне. Как уж умудрилась, сама не знает, еле выбралась на сушу, но спасла любимого. Обрели тут оба облик человеческий. Говорит Йонас глаз поднять не смея: – Ты прости меня, жена моя милая. Это не я злые слова говорил, это из-за бури в голове у меня помутилось. Поверь мне – люблю я тебя как прежде любил, даже того сильней, а что я сказал тогда – забудь.

Что ж, простила его Аурела, поверила. Как не простить, если любишь?

Дальше идти надо, к подножию гор высоких. А под ногами ни дороги , ни тропки каменистой –