склонились над открытым томом. Бумага, в отличие от переплета, оказалась почти нетронутой временем. Листы цвета выбеленной кости были исписаны с обеих сторон. Лилия внимательнее вгляделась в написанное и увидела, что книгу писали два человека. Если быть точным, то…

– Это эльфийское наречие, – воскликнула Лия, указывая на строчки, – а вот папин почерк!

Ревека, улыбнувшись, кивнула. На листе действительно были эльфийские письмена, начертанные темно-зелёными чернилами. А под каждой строкой чёрным тянулся текст на общем, человеческом языке.

– Я думала, книгу у твоих родителей забрали.

– Ты знала про неё?! – с удивлением воскликнула девушка. Хотя она привыкла к тому, что очень многое о своих родителях узнавала уже после их смерти.

– Я знала, что она должна быть у твоего отца, – ответила Ревека, – я всё расскажу тебе, но это очень важно, и рассказ может занять много времени. Быстрее занеси книгу в дом и спрячь под лестницей. Пока ещё не поздно, нам нужно сходить за травами.

Девушка не успела ничего возразить, как вдруг…

– Здра-а-авствуйте, птички!

Лилия вздрогнула и быстро повернулась на голос. К слову, он был противным, как и его хозяин. По тропке, идущей от деревни в сторону леса, шёл мужчина. Он был очень мощно, но грубо сложен. По бокам болтались огромные волосатые ручищи. Лицо напоминало что-то среднее между бараном и древним человеком: широкий и выдающийся вперёд лоб и тяжёлая квадратная челюсть. Из-под бровей пристально смотрели глаза с желтоватыми белками. Это был деревенский кожевенник, единственный, пожалуй, из всех обладавший острым умом. Он же был из тех людей, кого стоило бояться.

– А я иду с поля и думаю – дай-ка куропаток постреляю, – мужчина повёл плечом, на котором покачивался арбалет, – и к вам решил зайти.

Кожевенник ухмыльнулся и оглядел Лилию, скользнув взглядом по её талии. Ревека же смотрела на него, как смотрят на слизняков в своём огороде.

– А что вы тут посреди двора стоите, бездельничаете? – продолжал мужчина, медленно продвигаясь к калитке. – Все люди сейчас в лесу, прутья для корзинок заготавливают. Али дома сидят, прячутся от полуденного солнца…

– Какое тебе дело, кто что делает? – вдруг перебила его Ревека. – Иди себе, куда хотел, и избавь нас от своего общества!

– Ревека, не надо так, – тихо произнесла Лилия, не отрывая взгляда от мужчины. Голос у неё дрогнул – она боялась его. Девушка знала: разозлённый или пьяный, этот человек может сделать всё что угодно. В деревне все знают, что года три назад этот человек придушил свою спящую жену, когда пришёл из таверны. Ему не понравилось, что она его не встретила…

– Послушай девчонку, старуха, она дело говорит, – мужчина взялся массивной ладонью за калитку.

Всё это время девушка смотрела в глаза огромному человеку. Она старалась уловить малейшее его движение.

Кожевенник вдруг изобразил на лице ядовитую снисходительную улыбку. Через несколько секунд он отступил на дорогу.

– Из уважения к сегодняшней прекрасной погоде… и к древности этой кошёлки… – всё так же улыбаясь, добавил кожевенник. Отвесив оскорбительный поклон, он отошёл от калитки и уже было шагнул дальше, к лесу, но вдруг снова остановился, посмотрел на них.

– Внимательней, птички. По деревне давно-о-о толки ходят. Все эти ваши травки, книжки… заговоры. – Кожевенник многозначительно улыбнулся Лилии. – Как бы не случился у вас, например… совершенно случайно… пожар или ещё чего, – мужчина бросил последний весёлый взгляд, поправил арбалет и наконец ушёл.

– Ладно, пойдём уже. Время потеряли, – Ревека продолжала презрительно смотреть вслед ушедшему.

3

Вечером они устроились за столом на кухне в доме Ревеки. Она обещала кое-что рассказать, и Лилия предполагала, что это «кое-что» крайне важно. Иначе волновалась бы Ревека, пока собиралась с мыслями? Наконец, после пяти минут молчания, растянувшихся до бесконечности, старушка начала говорить.

– Это произошло лет двадцать назад, когда твои мама и папа только приехали сюда и стали заниматься своим ремеслом. Уже тогда народ глупый и вздорный не мог принять людей, обладающих какими-то непонятными им талантами, пусть даже они спасали многим жизни. «Если не прибрали того, кого отметили недугом боги, значит, нечисть помешала им, значит, эти люди тёмные, если слушает их тёмная сила», – вот что говорили люди.

– Они и сейчас так говорят, – сказала Лилия, – я слышала на рынке, как у меня за спиной шептались девушки.

–Тёмный народ, дальше своего носа ничего не видит и своими птичьими мозгами ничего не соображает, – буркнула было Ревека, но, поймав на себе укоряющий взгляд Лили, добавила, – ну и не смотри на меня так! Ну да, допустим, они просто суеверные трусы… ну… ладно. Так, о чём я говорила?

Ах, ну так вот. Твой отец был необыкновенным. Искатель приключений. Ему было интересно всё – дикие звери в лесу, деревья, травы, цветы. Он смотрел, как они живут. Изучал их особенности. Он любил мир, познавал его. Каждый раз он уходил всё дальше, пропадал всё дольше.

И вот однажды, когда сошёл снег, твой отец собрал котомку и ушёл, поручив мне смотреть за его женой, твоей матерью. Помню, он сказал мне: «Что-то зовёт меня дальше в леса, то, природу чего я не могу угадать. Но я уверен, оно сыграет большую роль. Знать бы ещё, плохую или хорошую».

Его не было, насколько я помню, около двух месяцев. Мы волновались, но всё же были уверены в том, что он не пропал в лесах. Ведь твой отец знал там всё. Мне иногда казалось, что даже животные его узнавали… ха, глупо, конечно… но, тем не менее, они никогда не трогали этого человека. Даже удивительно.

Он вернулся рано утром. Сколько было радости! Сам он изменился – помолодел, повеселел.

– Папа рассказал, где был?

– Лия, был бы твой отец твоим, если бы всё толком рассказал? – смеясь, ответила Ревека. – Но, конечно, он мало что говорил. У него была эта книга, которую видели только мы с твоей мамой. Он объяснил, что был у лесных эльфов. Один из них отдал ему книгу, а заодно преподал знание своего языка. Он же сказал твоему отцу, что у него скоро будет дочка.

– Я?

– Да, – кивнула Ревека, – а ещё он попросил дать девочке особенное имя…

Старушка многозначительно улыбнулась.

– Подожди-подожди! Ты сказала, что отец был у лесных эльфов?! Я думала, они давно ушли куда-то далеко…

– Откуда ты взяла это?

– Люди говорили, что…

– Люди могут говорить что угодно, – оборвала её Ревека, – лесные эльфы живут и хранят свои знания. Люди становятся всё хуже, всё невежественнее и из-за этого никак не могут встретить ни единорога, ни дракона, ни уж тем более эльфа. Неужели я зря тебе рассказывала про них?

– Я помню, бабушка…