Бывает ли в раю снег? И если да, то кто его чистит? Кто прибирает за богом его прихоть к этой причудливой форме воды, из которой я не могу выбраться уже второй час, а кто-то уже и вовсе не выберется. Впереди авария – внедорожник перевернулся – есть жертвы. Сколько? Пока не ясно. Дорога перекрыта и около сотни машин, включая и мою, бессмысленно ожидают своей участи, которая в любом случае будет незавидной. Через час уже стемнеет, а с такой метелью хуже и представить ничего нельзя. Разве только жену, запертую наедине с парочкой психических расстройств в домике на берегу заснеженного озера.

– Власти рекомендуют не покидать свои дома, без серьёзной причины, – протрещало радио. – Ситуация на дорогах не безопасная. Городские службы не справляются. На помощь брошены все волонтёрские организации и дополнительная техника. Власти рекомендуют не покидать… – попытались повторить оттуда, прежде чем я их вырубил. Не до них сейчас и уж тем более не до их рекомендаций. К тому же колонна слева от меня начинает понемногу приходить в движение и, если не хочу здесь заночевать, то нужно побыстрей встраиваться в их ряд.

Её я увидел где-то в километре от места аварии и ужаснулся. В расстёгнутом пальто, наброшенном поверх банного халата, без шапки, шарфа и перчаток – это в такую-то метель?! Не обращая внимания на снег, она беззаботно шагала по краю дороги с букетом живых полевых цветов. Это притом, что в радиусе пятидесяти миль не то что цветов, но кроме мышей в норах, кучки ворон на высоковольтных линиях, да редких водителей вроде меня, вообще ничего живого не было. И поскольку на проститутку она явно не смахивала, то возможно, что-то случилось на дороге, подумалось мне, и она сейчас ищет помощь. Но никакой брошенной машины поблизости я не обнаружил, также как и малейшего намёка на просьбу о помощи с её стороны. В любом случае оставлять её было нельзя.

– Мэм, куда вам? – обратился я через открытое окно, пытаясь сохранять невозмутимость, что, учитывая её волосы, сплошь усыпанные снегом, обледенелые ресницы и крохотный букет, намертво зажатый в руке, было вовсе не просто.

– Прямо, – как ни в чём не бывало, ответила она.

– Давайте я вас довезу.

– Не нужно.

– Но не могу же я вас здесь оставить! – чуть ли не в истерике выкрикнул я ей вслед, поскольку останавливаться она никак не желала.

– Мой муж, – застыв на месте, тихо пробормотала она. – Он должен забрать меня здесь.

Какой к чёрту муж! хотелось прокричать мне. Хотя может это он и выбросил её из машины? Может она головой ударилась? Или тронулась ещё до этого? Да какая разница! Нужно было убирать её с дороги и чем быстрее, тем лучше.

– Давайте поступим так – я вас заберу, а когда встретим вашего мужа, вы пересядете к нему в машину, – осторожно предложил я.

– Но как я его узнаю? – с детской растерянностью пролепетала она и чуть не заплакала.

Точно тронулась! Хватит с меня и одной психопатки на сегодня, подумал я про себя и уже решил бросить её здесь. Но это детское упрямство, с которым она шагала вперёд, волосы присыпанные снегом и мертвенно-бледные руки, отдающие синевой от мороза врезались мне в голову настолько, что вместе с ней я бы оставил здесь и спокойный сон, что в последнее время и без того было редкостью.

– Не волнуйтесь, – смело заверил я её. – Я вам помогу с этим.

– Вы уверены, что хотите меня подвезти? – робко спросила она.

– Иначе вы просто замёрзнете, – ответил я и быстро открыл переднюю дверцу, пока она не передумала.

Как только она уселась, в салоне сразу похолодело, так что пришлось подкрутить обогреватель.

– Сейчас отогреетесь, – проговорил я заботливо. – И угораздило же вас гулять по такой погоде.

– Я не гуляла, – тихо ответила она. – У меня было дело.

– Вот как, – добродушно воскликнул я. – Вы вероятно одна из тех волонтёров, которые помогают убирать снег? – ляпнул я глупость, лишь для того, чтобы отвлечь её внимание и кое-как дотянуть до города.

От такой ведь спутницы чего угодно можно ожидать, а до больницы ещё далеко. Собственно говоря, в больнице я и планировал её бросить – только бы дотянуть туда без истерик или ещё чего похуже. Благо у меня восьмилетний стаж общения с психопаткой, так что каких-то пару часов выдержать должен.

– Да, – ответила она, к моему удивлению. – Можно и так сказать.

Говорила она не очень громко, что я списал на последствия от чрезмерно долгого пребывания на холоде. В остальном же выглядела обычно – возраста среднего, с чёрными, теперь уже взмокшими волосами и с милым, но до ужаса привычным лицом, которое завтра и не вспомнишь, как бы ни старался.

– И хочется же вам по такой погоде копаться в снегу?

– Мы помогаем людям, – ответила она, с любопытством рассматривая свой букет, как будто видела его в первый раз. – Что может быть важнее?

Семья – хотел было ответить я, но подумал, что это может лишь усугубить положение. Ведь семья с большей долей вероятности и довела её до такого состояния, или же, во всяком случае, была причастна к этому, так что упоминать о ней, да ещё и на скорости семидесяти миль в час, было бы крайне не разумно. Также было неразумно гадать и об остальных, более важных вещах.

– Не знаю, – решил соврать я. – Так куда вы направляетесь?

– В Оклэнд-Рэй.

– Надо же! И мне туда, так что довезу вас прямо до места. А куда именно вам нужно? – спросил я аккуратно.

– Поближе к озеру.

– Но в это время, там пусто, – предупредил я её, на что она лишь бессмысленно встряхнула плечами.

То, что в упрямстве ей не занимать я понял сразу, но везти её к озеру, которое находится в непосредственной близости от нашего домика, я уж точно не собирался. До больницы и всё – хватит с меня благотворительности на сегодня! К тому же глядя на неё и сказать было нельзя, что она следит за дорогой. Хотя с той же уверенностью нельзя было и сказать, что она вообще хоть за чем-то следит, кроме своего букета. Она даже не потрудилась расправить мокрые от растаявшего снега волосы, только прикрыла голову капюшоном и укуталась поплотней в пальто.

– Вам холодно? – спросил я с недоумением, поскольку в салоне к этому времени стало уже невыносимо жарко.

– Выключите обогреватель, пожалуйста, – глядя на меня с лёгкой улыбкой, попросила она вместо ответа.

– Трассы пятьдесят восемь и тридцать два перекрыты из-за обвалов, – закричали мне в лицо из радио, когда отключая тепло,