Угли веры

Вода и кровь

Королевство Дюрандаль обширно, богато и неизведанно — здесь каждый найдёт то, что ищет.

И даже не всегда будет помехой, если это уже кому-то принадлежит.

Но не всех манит богатство и слава. Дорога алчущих спокойствия тянется в глухие земли графства Ягуара, которое раскинулось в верхнем углу всевозможных карт. Но способны ли сухие страницы карт передать его душу? Ведь скупые каракули никогда не сорвут вас с места, они не метнут вас к тёплым морям, не вознесут на вершину мира, в окружение облаков, и не обрушат вместе с ними в густую траву, всегда пахнущую росой. Там, далеко на севере, между тёплыми морями и высокими горами жители графства не знают ни зим, ни войн. Но чем ярче сияет свет, тем кровожадней оказываютсятени. Это же место столь сиятельно, что тени его губили как многих жителей, так и гостей.

Мало кто задумывается, естьли у неба кровь, а если и есть, то какого она цвета? Но здесь ответ настигает даже тех, кто и не задумывался об этом вовсе. Все в графстве жили счастливо, в тени гигантских деревьев, на богатых плодородных землях, боясь лишь одного. В конце лета, в самый богатый на урожай период, в эти земли приходит мертвящий ливень. Когда на головы людям упадут первые капли грядущего кошмара, разогнув спины, побросав мотыги и серпы, они обратят взор в небеса, чтобы ужаснуться от того, во что превратилась некогда умиротворяющая голубая высь. Чтобы ужаснуться от того, что она становится бескрайним месивом, где ожившие облака звереют и пожирают друг друга.

Под тысячью глаз из их разорванных тел на землю исторгнется настоящий потоп, погружающий всё графство под воду. Ягуары спустятся с ветвей, крокодилы выползут из своих нор, а плоды и посевы будут обращены в слякоть. Вода и кровь захлестнёт всё графство…

Но люди научились противостоять стихии. Они возвели города на деревьях, что устремляются в самые небеса, подобно пикам скал, о которые в шторм разбивается беснующееся море. Творящемуся безумию остаётся лишь раз за разом разбиваться об эти маяки надежды.

Как раз в такой спасительный город по размытой в слякоть дороге гнала уставшая лошадь, неся на себе двух людей и их жалкие пожитки. Старик сжимал вожжи насквозь промокшими перчатками, а парень сидел на крупе и держал над их головами навес. И парень и старик многим отличались друг от друга, но высеченное непогодой выражение лица у них было одинаковым.

Парень закашлял. Кустарный навес, собранный из палок и натянутой между ними ткани, содрогнулся, и очередная порция воды выплеснулась на шею недовольно фыркнувшей кобыле.

— А урожай не пропадёт? Не сгниёт? — вдруг подал взволнованный голос не выдержавший монотонной поездки веснушчатый юнец, уже достаточно взрослый, чтобы не быть ребёнком, но ещё слишком юный, чтобы считаться настоящим мужчиной.

— Амбар сухой, — не менее сухим голосом ответил старик. — Крыша просмолена, да и высоко стоит он, а плавающая погань пока не научилась карабкаться по сваям. Бояться-то нечего. Я бы больше боялся наших работничков. Если эти обезьяны попортят урожай, я их самолично закопаю!

— А воров нам не стоит бояться?

— Кого?! У нас воров не водится, мы все честные люди! Да и как ты себе это представляешь? — Старик повернул голову и окинул мальчишку взглядом из-под прищура. — Много ли на лодке можно будет утащить клубней? А? Или кто-то сейчас настолько дурной, что с телегой потащится по этой грязюке? Глупости не говори, а лучше вообще не говори. Я хочу побыть в тишине.

Поджав губу и нахмурившись, парень отвернулся от старика, обратив всё своё внимание на некогда зелёный лес. Картина была удручающей. Ливень начался только вчера, и бойня облаков пока ещё назревала, но уже сейчас лес стоял голым, а сбитая листва плавала на поверхности заполненных водой оврагов. Укрыться от ливня было уже негде. Лишь одно дерево переливалось изумрудными красками в закатных лучах солнца. Их привычный единый свет расплетался лишь на закате, когда они, неразлучные небесные странники, разделялись горизонтом, и оставленное в одиночестве серебряное сияние ненадолго укрывало мир перед наступлением мглы. Но никто не спешил перевести дух на единственной сухой поляне, под этим деревом. Ведь с его раскидистых крепких ветвей, покачиваемых ветром, свисали тела повешенных людей.

Все жители графства знали, что Древний Закон запрещал останавливаться здесь. Привал, разбитый под раскачивающимися мертвецами, не мог обернуться ничем хорошим. Но всё же сейчас кто-то нарушил это правило, и под деревом висельников сидел человек.

— Дед… — не веря глазам, протянул мальчишка. Старик не ответил. — Там под висельником человек.

— Ты меня по каждому сорвавшемуся с петли будешь дёргать?

— Нет, этот, похоже, живой…

Старик натянул поводья, лошадь нехотя остановилась. Прищурив старые, поблёкшие глаза, старик пригляделся. Действительно, лежавшая у дерева фигура не могла быть висельником, так как на нём всё ещё была одежда.

— Хм-м… — протянул старик. Бросив взгляд на небо из-под дрожащего навеса, он увидел, как два облака, что располагались прямо над ними, неторопливо кружили вокруг друг друга, словно ни одно не решалось приблизиться первым. — У нас в запасе есть немного времени, и, быть может, ещё успеется его спасти.

Сухая трава хрустела под ногами. Приблизившись к нарушителю, они убедились: закон един для всех. Лозы, спустившиеся с ветвей и выбравшиеся из-под земли, уже обвили путника. Крепкая походная одежда не стала им преградой — багровые шипы, прорезав её, впились в кожу.

— Не успели! Ему уже не выбраться, — сказал молодой парень, выжимая намокший край рубахи. — Зря останавливались.

— Я и говорил, что зря! — ответил скрипучим голосом старик и махнул рукой. Он собрался уходить, но вдруг остановился. Почесал бороду, скосил глаза на сумку путника, затем потёр шершавые руки и усмехнулся беззубым ртом. — Хотя почему зря? У него наверняка осталась пара ценных вещей.

— Постой! — схватив старика за рукав, парень начал озираться по сторонам. — Ты сам ведь мне рассказывал легенды и ужасы о дереве висельников! Здесь обитает зло, что будоражит умы и порождает слухи. Длань смерти, что оплетает и убивает тех редких людей, посмевших строить ночлег там, где спят вечным сном мертвецы…

По небу раскатился предсмертный рёв. Путники отвлеклись, устремили глаза к небу. Это было одно из облаков. Из его ран вырывались водопады, а само оно начало падать, разрываясь на куски. Но достичь земли ему было не суждено — окружавшие его сородичи накинулись, пожрав последнее, что от него осталось. Оборванные водопады