– мы тут вообще-то одно дело делаем, а Играми жизнь отнюдь не заканчивается. И у большинства она будет протекать здесь. Или на других орбитах, где условия примерно такие же. А места это суровые и без доверия и взаимовыручки там никак.

И после очередной такой эскапады с тобой просто никто не захочет иметь дела. Чисто из соображений собственной безопасности. Потому как спорт высоких достижений только ради достижений – это уже не спорт. Это мания, а маньяков и социопатов космос не любит. К тому же если с вылетунцем что-то случится и судьи докажут, что участник был в пределах доступности и видимости, мог помочь и не помог – тут уже можно и свободой поплатиться.

Вот и решай. И желательно прямо сейчас – потому как скачкам только десять минут, а кто-то уже слетел с трассы и потихоньку дрейфует вдоль средней линии. Плохо так дрейфует – с входом в атмосферу у ночной стороны. И конечно, в пределах Ксиюровой доступности.

Ксиюр прикинул, вывел на визор точку упреждения, отстегнул лебёдку и приладил её на площадку поровнее. Снежное облачко от пиропатрона, и лебёдка крепко встала в лёд. Ксиюр открутил нужные углы и нажал кнопку. В наушниках прошёл писк предупреждения и нанотрос пошёл разматываться на всю свою пятикилометровую длину.

Ксиюр сбросил незадачливому вылетунцу координаты предполагаемой точки встречи, сам сориентировался и постарался оттолкнуться от поверхности как можно более по касательной, чтобы не слишком сдвинуть обломок с орбиты. Масса у ледышки будь здоров, но там и так точность плюс-минус метр. А если этот крендель с перепугу спалил всё топливо, то рискует пролететь мимо троса буквально в паре метров. А он наверняка это сделает, потому что вылететь с Колец в первые минуты – это ещё постараться надо.

Но это уже за пределами Ксиюровой ответственности.

Ксиюр успел отметиться когтями ещё на двух осколках, прежде чем пришёл сигнал, что «синий-два» всё-таки вернулся в игру. А это значит, что даже если он сегодня в десятку самых успешных не войдёт, то без своей доли уважения точно не останется. Да и подтверждённый спасательно-ориентирный навык чего-то да стоит. Ксиюр порадовался благополучному исходу ещё пару секунд, потом понял, что принял желаемое за действительное и что впереди вовсе не контрастная тень, а глубокий излом. А потому надо срочно врезаться в лёд лягушкой. Или брать сильно вправо, что съест немало топлива.

Он выбрал врезаться лягушкой. Конечности ожидаемо продёрнуло болью, но не настолько, чтобы выбывать из гонки.

Вообще теория кольцевых прыжков гласит, что касание нужно совершать по пологой траектории, выбирая как можно длинный путь. Это позволяет плюшевой части лап костюма набрать достаточно большой запас трения, чтобы погасить ненужную составляющую скоростного вектора. А если подработать соплом, то можно заложить красивый вензель, очень близкий к оптимуму прохождения. Вот только Ксиюр этих фокусов не любил – набор ломаных легче просчитывать, да и исполнять тоже.

Хоть и больнее.

А вот найти в Поясе для кузнечика что-то хуже снежной объёма сложно. Сквозь него не пролетишь, от него не оттолкнёшься, и размер у него тоже будь здоров. И радар сквозь него видит плохо. Так что если вдруг что, то и судейский челнок к тебе не проберётся. И лети там внутри в качестве нового центра массы, формируй вокруг себя кокон, пока тебя при случае не достанут и не переправят на станцию.

И кто бы сомневался, что такая прелесть достанется именно «красному-три» с личным идентификатором «Ксиюр». И тут уж крути не крути, а придётся класть крюк и смотреть на звёзды минут пять, пока не накопится достаточного упреждения, чтобы вернуться к интересной части соревнований. К таким моментам стоит терпеливо переносить и радоваться, что за спиной есть сопла и в них ещё булькает.

Вот у астробольцев таких проблем нет – и работают они в команде, и летать им далеко на себе не надо. И костюмы у них не чета кузнечикам. И результат в конце любой желающий сможет пощупать. Да и задача интереснее – найти в поясе меченый обломок, изловить его и запулить в свой сектор, где его будет ловить переработчик. И у какого переработчика к концу периода толще загашник – тот и победил.

Правда, есть нюансы. Обломки различаются по размеру, ценности, расстоянию и доступности. А ещё судьи оценивают искусность перенаправления траектории обломка и удобство подхвата для переработчика. Ведь в реальной жизни от спирально вихляющейся ледянки переработчик будет что? Правильно – драпать и уворачиваться. Хотя тут смотря какой пилот и какой переработчик. Кое-кто бы плазму прямо из Солнца черпал бы, если бы там гравитацию на полчасика выключили. Впрочем, для того соревнования и нужны – выявлять таких мастеров, что берут груз, закрученный по всем осям сразу. Хотя всё же чаще выбирают тех, кто без фокусов работает – они не склонны создавать рискованные ситуации только из-за выброса адреналина.

И тут бы дать астробольцам такой же простор деятельности, как у кузнечиков. Но это на планетах с ресурсами богато – что хочешь, то и организовываешь. Здесь же без практической пользы никто ничего делать не будет. Не из-за своей чёрствости, сколько из-за числа нулей, в которое обходится в космосе любое действие и бездействие. Так что приходится совмещать социокультурные интересы с материально-техническими потребностями.

И из-за таких совмещений в астроболе дело то и дело доходит до рукопашной. Особенно когда идёт борьба не за местную льдинку, а за железно-никелевого залётчика. Конечно, резаков или другого тяжёлого инструмента ни у кого нет, но вот приёмы по выведению противника из строя и отшвыривания из зоны погрузки очень даже есть. А получать удовольствие от драк в невесомости – это нужно обладать некоторыми специфичными чертами и немалым опытом.

С другой стороны, плотная привязка состязаний к реальной деятельности обеспечивает честные соревнования лучше всяких тройных систем контроля. И никакие тройные слои суровых надзирал, из-за которых уже состязаний не видно, не нужны.

Вот и думай – лететь за выделенными целями, за которые точно будет свалка и закручивающие подсечки. Или же рискнуть и искать в ледяной куче спиртовой алмаз или аммиачный нефрит. Хотя, конечно, можно заранее найти обломок получше и оттянуть его в местечко потише. А на соревнованиях достать его и поиметь сразу и деньги, и славу, и выгодный сектор под концессию. Вот только клеймить его нельзя – потому как клейма все с временной меткой и жульничество тут же всплывёт.

А без клейма его может найти кто-то ещё. И даже не на соревнованиях – у Колец всегда крутятся любители лёгкой наживы. И шпионят за всеми, кто направляется в