в сети не появлялась. Я бросил все и примчался домой, ради чего? Ради пустой квартиры? Ради скитания по городу в поисках девушки? Ради того, что когда нашел ее, то узнал от ее матери, что Майя выходит замуж и чтобы я больше их не беспокоил?

– Послушайте, Дамир, вы же умный парень, – ее мать стояла на верхней ступеньке у подъезда, – у нашей дочери дикий стресс в связи с потерей памяти. Даже явившись к ней сейчас в комнату, вы ничего не добьетесь. Она вас не помнит. Уезжайте и никогда ее больше не беспокойте. У нее начинается новая жизнь, где вам нет места.

– Вам ли это знать?

– К тому же, – как ни в чем не бывало продолжает женщина,– она выходит замуж.

– Выходит или вы насильно ей навязываете свой выбор?

– Теперь уже нет никакой разницы. Всего доброго.

Конечно же, я тогда не успокоился и двинулся прямо на ее работу, где чуть не набил рожу этому мудаку. Себастиан вел себя так, будто он выиграл какую-то битву. Хотя как по мне, то он лишь трусливо, как шакал забрал то, что ему не принадлежало. Но справедливость все же восторжествовала, пусть позже и не в моем лице, хотя в моем присутствии. Нос ему сломал отец Майи, но это наш с ним секрет. Пусть все остальные думают, что это был я.

Время шло, а я скучал. Мне так не хватало Майи и ее глупых шуток. Благо остался Баранкин, который изредка доводил меня до приступа белой горячки. Пусть я уже не жил в том доме, но мне удалось снять квартиру через двор и сколько я кругов наматывал в надежде, что Майя когда-нибудь появится. Но она не появлялась ни там, ни в сетях. Исчезла со всех радаров. Если бы не пес, я бы даже подумал, что мне все привиделось.

И вот, когда я меньше на это надеялся, мы столкнулись нос к носу. Неловкость сменилась ликованием, но чем дальше, тем становилось понятно, что мы по разные стороны баррикад. У нее своя правда, у меня своя и нас это раздражало. Помимо чувства вины за обман, внутри поселилась и обида. А если бы мы не встретились в тот вечер, решилась бы она найти меня? Или я стал использованной игрушкой, которую забыли? В конце концов, я тоже живой человек, у которого есть чувства.

То, что передо мной моя прежняя Майя, я понял на следующий день в салоне. Вернулась та упертость, за которую я ее полюбил. Она как будто искрилась и распространяла свою энергетику по всему помещению. Было действительно забавно. А ведь я хотел всего лишь оттянуть момент своего падения. То, что не устою перед этой девчонкой, было ясно с первых минут нашего дикого разговора. И в самый пик бросил все к чертям и притянул ее к себе. Будь что будет!

Усмехаюсь и поправляю плед, закрывая открытые ноги девушки. Моя заноза в сердце. А ведь я чуть было не лишил себя счастья во второй раз. Когда решил… а черт его знает, чем я руководился, когда не отозвался на свое имя. Чего хотел? Увидеть страх в ее глазах? Услышать, что ей нужен только я? Я и сам не понял. Зато прочувствовал весь спектр гнева любимой женщины, когда замаливал свои грехи. Майя хоть и мелкая, но бьет прицельно и сильно. В итоге два кульбита и я очнулся в больнице. А рядом моя виновница всех событий, которая виновато смотрит вниз и чистит мандарину, которую даже не предлагает мне.

– Я не хотела, – Майя поднимает взгляд от оранжевой кожуры на своих коленях, – правда.

– Угу.

– Кто ж виноват, что у тебя так хреново с координацией?

– Что-то еще? – Морщусь от головной боли.

– Мда, – она медлит, – кажется, я перестала на тебя злится.

– Чудесно. Сейчас расплачусь от умиления.

– И, кажется, что я тебя действительно люблю.

Стараюсь не треснуть от навалившегося счастья, пусть даже и такой ценой. Но она будто чувствует смену моего настроения и ее плечи расслабляются.

– Лечись, дохлик, потом поговорим по душам.

Разговор был трудным и пару раз висел на волоске. На кухне был я, Майя и та странная фигурка с длинным членом, которую привезла ее бабушка.

– Стесняюсь спросить, а этот здесь для чего? – указываю на божка.

– Если мне что-то не понравится, то буду им наказывать. – С ходу получаю ответ.– Дань, перестань на него отвлекаться у нас с тобой серьезный разговор.

– Я не могу. Сижу и думаю, за какие отверстия мне стоит волноваться.

– Аррр, – рычит девушка, – да уймись, он здесь совершенно для других целей.

– Борщ помешивать? Он, кстати, у тебя уже закипает.

– Нет, оказывается он чудесно подходит для моих браслетов. – С этими словами она снимает ремешки и вешает на деревянное хозяйство. – Хотя идея с твоими отверстиями мне теперь нравится больше.

– О, неет, – вырывается мой стон.

– Так что, готов искупать свою вину?

– Готов.

Вот теперь и искупаю, как могу. От нахлынувших чувств, тянусь к девушке и целую в нос. Она что-то бурчит и переворачивается на живот, вытягивая руки и ноги в сторону. А мне плевать, что снова буду спать почти на крае постели. Главное, что это чудо рядом. И только после этого, забываюсь в спокойном сне.

Конец.