спросил Дровосек.

– Потому что нынешней ночью я обозначу условия, которые тебе придётся соблюдать. Можешь считать их платой за жизнь своего мальчика. – Старик был непреклонен и жесток, но всё же его слова подпитывали надежду сражённого горем Дровосека. – Всё решит твой выбор: я могу назвать свои условия и вернуться в обозначенную ночь, а могу уйти из твоего дома прямо сейчас и не помогать твоему горю…

– Назови мне условия. – Попросил Дровосек, ничто не могло поколебать его уверенности, ничто не могло заставить его свернуть с намеченного пути.

– Хорошо. – Молвил старик. – Условие первое: как только этот день завершится и начнётся день новый, тебе нужно будет отправиться в лес и идти до круглой лесной поляны, посреди которой будет возвышаться стройная ель. Там ты найдёшь лежащего в снегу младенца, тебе нужно будет забрать его, принести в свой дом и принять ответственность за него до моего возвращения. Если ты и впрямь хороший отец, то для тебя в этом не будет никаких трудностей. Итак, условие первое: забота о младенце, а второе условие это тринадцать моих имён, которые тебе предстоит узнать.

– А как же Кай? – Задался вопросом Дровосек. – Что будет с ним, пока я буду ждать твоего возвращения?

– О сыне своём не беспокойся. Оставь его в доме, пусть вид его подкрепляет твои надежды. Мои силы сохранят его от мерзких объятий смерти на этот срок, а остальное в твои руках, Дровосек. – Загадочный старик обернулся через плечо, вслушиваясь в завывающие песни зимнего ветра. – Моё время на исходе.

С этими словами он двинулся в сторону двери. Дровосек ещё пытался осмыслить условия, и его голову переполняло множество вопросов. Лишь порывистое движение старика сумело вывести его из оцепенения.

– Но как же я узнаю твоё имя? К тому же, если их у тебя тринадцать!

Но дверь уже успела хлопнуть. Безымянный старик растворился в темноте, оставив Дровосека наедине с его сыном. Потревоженный огонь вновь успокоился. В углу возле двери Дровосек заметил длинный посох, забытый или оставленный стариком.

А было ли всё это на самом деле? Не пригрезилось ли ему появление этого древнего и морщинистого старика, чья борода заправлялась за пояс?

Однако все сомнения Дровосек отбросил в тот момент, когда сквозь метель до него стал доноситься колокольный перезвон расположенного невдалеке храма. Колокольный звон в эту ночь мог означать только одно – старый год завершился, настало время нового года. А раз так, то приходило время приступать к выполнению условий, поставленных исчезнувшим старцем.

Дровосек положил своего сына на прежнее место, укрыл его одеялом и подбросил в печку несколько дровинок. В таком виде Кай совсем не напоминал мёртвого, казалось, он только заснул, Дровосеку хотелось верить, что с этого момента его мальчик находится под охраной сил загадочного пришельца.

Как бы невыносима не была мысль о том, что ему придётся оставить родного сына в одиночестве, он всё же облачился в самые тёплые одежды, которые только сумел разыскать, зажёг фонарь и с ним вышел в темноту наступившего нового года, не забыв прихватить толстое одеяло.

Дровосеку были ведомы все лесные дорожки, и он знал. В какой стороне искать ту поляну, про которую ему сказал старик. Во дворе снега намело выше колена, и уже первые шаги давались ему с трудом, но Дровосек был не из тех, кто пугался трудностей, поэтому смело углублялся под голые ветви шумящего леса.

Странные слова старика не давали ему покоя, ожидание последнего дня следующего декабря уже полностью захватило его мысли, и Дровосеку оставалось только гадать, над какими материями властен человек, переступивший нынче ночью порог его хижины. И является ли он вообще человеком? И всё же Дровосек получил именно то, о чём просил; он звал и молился и на его зов пришёл старик. Сколько бы загадок и тайн не скрывала его личность, Дровосек решил довериться ему и исполнять оговорённые условия.

Он шёл через ночь, и холод тонкими пальцами пробирался под многочисленные слои его одежды. Бледная луна, изредка рассекающая сумрачный покров, следила за его движением. Молчаливые звёзды блестели на небе, и сияние их было так же тускло, как свет зажатого в руке Дровосека фонаря.

Длинная вереница его шагов тянулась от дома, проходила через лес, огибала овраги и, в конце концов, оборвалась в том месте, где дровосек достиг поляны. Она имела практически идеально круглую форму, деревья высотным частоколом окружали её – пятачок свободного пространства среди глухих, дремучих дебрей. Но самое удивительное заключалось в том, что посреди открытого участка, на небольшом взгорке под прикрытием стройной ели лежал младенец, слегка присыпанный падающим снежком.

Чей он был? И кто его здесь оставил? Ничьи следы не пересекали поляну, он лежал в полнейшей темноте, и ни звука не доносилось из его маленького ротика. При появлении Дровосека он сразу обернулся и вытянул в его сторону ручки, словно каким-то непостижимым образом знал о том, что человек с фонарём пришёл его забрать.

Дровосека появление младенца в лесу не удивило, он всегда знал, что существуют вещи за гранью человеческого разумения и минувшим вечером получил достаточное количество тому подтверждений. Он нашёл младенца точно там, где говорил старик, и от этого его надежда пустила ещё более глубокие корни.

Дровосек осторожно завернул ребёнка в прихваченное одеяло, закутал его как можно плотнее, чтобы уберечь от холода, и прижал получившийся свёрток к груди, как совсем недавно держал собственного сына. Он стал возвращаться по своим же следам, бредя через непогоду и освещая свой путь тускнеющим фонарём. Когда природа стала являть первые признаки наступающего рассвета, Дровосек добрался до своего дома и с большим облегчением переступил порог.

Первым делом он вновь подкинул дров в печь, пододвинул к ней своё кресло и в нём удобно разместил принесённого из леса малыша. Теперь возле огня лежало уже два ребёнка. Дровосек аккуратно потрогал лоб Кая и обнаружил его тёплым, значит силы старика уже вступили в противоборство со смертью, раз тело мальчика до сих пор хранило живую теплоту. Прежде чем раздеться и сбросить с себя меха и шкуры, Дровосек собирался дойти до сарая и принести ещё несколько охапок дров, но ещё первее он приблизился к оставленному стариком посоху с фигурным набалдашником и поставил его ровнее, чтобы тот ненароком не упал.

Обеспечив себя и двоих мальчиков достаточным количеством горючего, Дровосек развесил промокшую одежду сушиться, а сам присел на крепко сколоченный стул и погрузился в размышления. Ему следовало определиться с именами старика, и срок, обозначенный для решения этой загадки,