сдержан. – Он не стал говорить, что раздражение буквально сжигало его изнутри, будто соляная кислота. – Откуда ты знаешь об этом враче?

– Он лечил моего друга от навязчивой идеи самоубийства и преследующего его запаха горелой резины.

Денис Александрович фыркнул.

– Я не собираюсь на тот свет. Ну и как вылечил?

– Почти полгода Никита живёт без депрессантов, восстановился в институте и больше не чувствует запах резины. Он рассказывал мне: доктор погружал его в глубокий сон и выяснил, откуда появилось желание покончить с собой, с какого момента началась болезнь. Я подумал о тебе и попросил визитку врача.

Поход в ресторан ничем не отличался от предыдущих визитов в подобные заведения. Меню с претензией на изысканность блюд изобиловало иностранными названиями. Заказанную кашу принесли в горшочке, она оказалась разваренной, слишком переперчённой и пахла мокрыми тряпками. Денис отодвинул горшочек в сторону, едва прикоснувшись к отвратительному вареву.

На следующий день он позвонил по телефону, указанному на визитке. На заводе появился ненадолго, лишь подписал документы и отдал распоряжения. Через полчаса уже стучал в кабинет врача.

– Войдите.

Денис Александрович оглядел помещение – так он и представлял себе место, где вправляют мозги пациентам. Неброские оттенки мебели, неяркий свет стен, глазу не за что зацепиться. Даже картины с размытыми красками и непонятным рисунком. Доктор мужчина лет сорока-сорока пяти небольшого роста, совершенно лысый поднялся из-за стола и жестом пригласил присесть в кресло возле журнального столика.

– Вы точны, господин Садовников. Сначала просто побеседуем. Не возражаете?

Денис Александрович кивнул. Несмотря на то что доктор выглядел как-то кругленько-ладненько, обладал он при этом цепким, внимательным взглядом. Твёрдости его лицу придавал и почти квадратный подбородок.

Денис Александрович рассказал суть проблемы.

– В общем, Алексей Семёнович, желание снова ощутить вкус этой каши стало навязчивым и уже мешает мне нормально жить.

Доктор открыл папку, подал несколько листков бумаги.

– Ответьте на эти вопросы, не задумываясь. А потом продолжим.

Пока Денис Александрович ставил птички в квадратиках, Алексей Семёнович, включив негромко музыку, начал что-то быстро писать. После «Сувенира» Демиса Русоса, заиграла композиция Криса Ри «Дорога в ад», Денис усмехнулся: надо же вкусы доктора совпадают с его вкусами. Или музыка выбрала специально и помогает вызвать определённые эмоции у пациентов.

Алексей Семенович забрать заполненные листочки, отложил в сторону.

– У вас есть друзья с которыми вы сохранили отношения с самого детства?

Простой вопрос заставил Денис Александровича нахмуриться.

– Нет. – А ведь точно, он не поддерживал отношения с бывшими друзьями и одноклассникам. – После окончания школы наша семья переехала в другой город. Я поступил в Политехнический, наверно, поэтому дружба прекратилась сама собой.

– И вы не созванивались, не встречались ни с кем из прошлой жизни? – серые глаза доктора сверлили растерявшегося пациента.

– Нет. Я как-то не задумывался об этом. Началась новая жизнь, а детство и юность осталась в прошлом. – Денис почувствовал, что начинает нервничать, странное горькое раздражение вкупе со страхом поднималось из глубины души. – У меня есть друзья с института, с работы. Разве этого мало?

– Вы единственный ребёнок в неполной семье, и, скорее всего, стали смыслом жизни для матери?

– Угадали. Ради меня она была готова на всё. После её смерти я действительно осиротел. Только мать способна любить просто так, ни за что.

Алексей Семёнович встал из-за стола и прошёлся по кабинету, Денис Александрович с трудом подавил раздражение, он уже начал жалеть, что поддался на уговоры сына и пришёл к психотерапевту.

– Вы разве не будете меня гипнотизировать?

– На первом сеансе нет. Я должен выяснить, на каком этапе и почему произошло нарушение психомоторной реакции, расстройство памяти. Вы почему-то ничего не помните, начиная с десятого класса.

Денис Александрович запротестовал:

– С чего вы взяли? Помню. – Он попытался выудить из памяти события после окончания школы и не смог. Будто кто-то стёр всё: год учёбы в десятом классе, экзамены, выпускной, поступление в институт. А вот первый курс он не забыл. Картинка на прежде тёмном экране памяти вспыхнула и заиграла яркими красками.

Доктор, пристально наблюдающий за реакцией пациента, покачал головой.

– Видите? Амнезия коснулась примерно двух лет. Что-то тогда случилось.

– Но мне снятся соревнования после девятого класса, – процедил Денис Александрович, чувствуя, как колотится сердце и похолодели руки. – Избавьте меня от воспоминаний об этой долбанной каше. Больше ничего я от вас не прошу. Какая разница, отчего я забыл эти два года. Может, ничего важного не происходило, вот и выбросил ненужный хлам из головы.

– Судя по вашей реакции, как раз наоборот: загвоздка именно там.

Денис Александрович сжал руки в кулаки, пытаясь остановить дрожь в пальцах. Во рту пересохло, а в душе поднималась очередная волна паники и страха.

– Следующий сеанс через два дня. Жду вас в шесть вечера, – доктор уселся за стол.

Денис Александрович на ватных ногах с трудом поднялся из глубокого мягкого кресла, буркнул:

– До свидания.

***

Бурный поток серо-жёлтой воды накрыл с головой, он пытался разглядеть в мутной воде хоть что-то и не мог. Лёгкие горели от недостатка воздуха, в голове помутилось, Денис не выдержал и вынырнул на поверхность. Его отнесло от берега на приличное расстояния. Он подумал, что сил доплыть до берега не будет, но в отчаянии набрал воздуха побольше, и снова нырнул под воду.

Денис проснулся от собственного тяжёлого дыхания. Не сразу отойдя от сна, схватился рукой за горло. Ему казалось, он ощущает во рту воду с песком. В висках пульсировала острая боль.

«Какой ужас! Неужели я когда-то тонул? Может, это воспоминание скрывает сознание. Или ещё хуже собирался покончить с собой. Ведь зачем-то снова нырнул в воду, хотя уже сил не осталось, – он сжал руками голову, кончики пальцев ощутили толчки крови в венах. – Я не помню целых два года собственной жизни? Что произошло со мной? Почему никогда не разговаривал с матерью о школе, друзьях? Да и она никогда не вспоминала жизнь в посёлке Майском, словно мы всегда жили в районном городке».

Он встал на ноги и покачнулся.

«Чёрт! Будто тонул на самом деле, а не во сне. Однако, докторишка взбудоражил память. Раньше снился славный, хоть и привязчивый сон, а теперь привиделся настоящий кошмар».

За завтраком его встретил только сын. Он допивал кофе, стоя.

– Привет,