отношению к британской колониальной системе и признанию бесперспективности английского господства, имеет несомненную ценность и служит полезным дополнением к работам других путешественников.

Если же говорить о ценности книги О. А. Щербатовой «В стране вулканов», посвященной поездке на Яву, то надо помнить, что в дореволюционной России лицами, побывавшими в Индонезии, было выпущено всего три книги. Одна из них принадлежит перу профессора ботаники В. М. Арнольди «По островам Малайского архипелага» (1911 г.) и посвящена преимущественно описанию природы страны. В ней лишь отдельными крупицами рассыпаны краткие, но меткие замечания о жизни индонезийского народа, колониальном гнете. Другую книгу написал Модест Модестович Бакунин, русский консул в Батавии. Его книга «Тропическая Голландия. Пять лет на острове Яве» (1902 г.) написана с консервативных, монархических позиций: его симпатии всецело на стороне голландских колонизаторов. «В стране вулканов» О. А. Щербатовой имеет много преимуществ перед книгой русского консула. Во всяком случае, она дает весьма обширные сведения по истории, экономике, системе управления, этнографии, культуре острова, да и содержит некоторые объективные оценки голландских колониальных порядков.

Несомненно, супруги Щербатовы, люди пытливые и образованные, обладали любознательностью, наблюдательностью и определенными литературными дарованиями.

К своим путешествиям по странам Востока они серьезно готовились, проштудировали массу доступной им иностранной научной литературы. Так что называть их туристами-дилетантами было бы в корне неверно. Знание нескольких иностранных языков позволило им ознакомиться с зарубежной научной литературой и расширить свои представления об увиденных странах, сопоставить личные наблюдения с описаниями иностранных авторов. На труды английских или французских ученых Ольга Александровна неоднократно ссылается в своих книгах. Все это определяет ценность щербатовских трудов.

Все свои путешествия супруги Щербатовы осуществляли за свой счет, как частные лица. И это создавало свои преимущества. Путешественники не нуждались в средствах, как, например, некоторые их собратья, командируемые Российским географическим обществом или другими научными и государственными учреждениями. Они не были связаны заранее запрограммированным маршрутом, мелкой опекой властей. Общая длина маршрутов, по которым прошли они в странах Востока, достигает нескольких тысяч километров.

Наш рассказ о путешествиях Щербатовых и их литературных трудах не будет полным и обстоятельным, если мы не попытаемся воссоздать в самых общих чертах их биографию, охарактеризовать их общественно-политические взгляды. Александр Григорьевич Щербатов Известен не только как путешественник, но и как видный в свое время общественный деятель и ученый-экономист, выступавший с буржуазно-либеральных позиций, как поборник широкого экономического переустройства России. Проекты такого переустройства нашли отражение в целом ряде его трудов. Не задаваясь целью специально останавливаться на личности А. Г. Щербатова как экономиста и подвергать анализу все его труды и проекты реформ, мы все же считаем необходимым упомянуть некоторые из них, привести ряд высказываний, наиболее характерных для его воззрений. Это поможет вонять взгляды Александра Григорьевича, довольно четко выраженные в оценке британского колониального господства в Индии.

Воссоздать даже самую краткую биографию путешественников оказалось делом сложным. В своих книгах Щербатовы не сообщают читателю никаких сведений о себе. Кроме газетного некролога на смерть А. Г. Щербатова [8], опубликованного в апреле 1915 г., никаких других публикаций, содержащих сведения о жизни путешественников, обнаружить не удалось. И все же упорные поиски дали некоторые результаты.

В решении задачи, поставленной автором, прежде всего помогло знакомство с фондом Щербатовых в ЦГАДА [3]. В нем собрано немало интересных документов, характеризующих общественную и издательскую деятельность путешественников, личная переписка, бумаги, связанные с хозяйственными делами в их имениях, много фотографий. Автору удалось разыскать нескольких старожилов села Васильевского под Москвой, где находилась главная щербатовская усадьба. Один из этих старожилов лично помнил ее владельцев, другие сохранили в своей памяти рассказы родителей о них. Свидетельства живых очевидцев позволили представить некоторые штрихи характера путешественников, их образа жизни. Наконец, поиски потомков Щербатовых и стремление выяснить обстоятельства последних лет жизни Ольги Александровны привели автора во Францию. С помощью одного парижского корреспондента удалось установить место и дату смерти О. А. Щербатовой, судьбу ее детей и узнать некоторые частные детали жизни путешественников.

Как Александр Григорьевич Щербатов, так и его жена Ольга Александровна Щербатова, урожденная Строганова, выросли в культурной аристократической среде^[1]. Среди их ближайших предков и родственников было немало видных государственных и военных деятелей, деятелей культуры, оставивших заметный след в истории страны. Здесь мы ограничимся лишь самыми краткими биографическими сведениями о Щербатовых и их самых знаменитых родственниках. Некоторые сведения, не имеющие непосредственного отношения к истории путешествий Щербатовых, но могущие представить интерес для читателя, вынесены в примечания.

Семья Александра Григорьевича дала науке известного русского историка второй половины XVIII в., непосредственного предшественника Н. М. Карамзина. Речь идет о Михаиле Михайловиче Щербатове (1733–1790), авторе капитального труда «История российская с древнейших времен». Другой родственник, Николай Сергеевич Щербатов, тоже был причастен к исторической науке. С 1909 г. он фактически возглавлял Российский музей в Москве, нынешний Государственный исторический музей, и был его первым советским директором^[2].

Дед Александра Григорьевича — Алексей Григорьевич Щербатов (1776–1848) был участником Отечественной войны 1812 года^[3]. В Зимнем дворце, в галерее героев войны с Наполеоном можно увидеть его портрет работы художника Доу. Отец путешественника Григорий Алексеевич Щербатов (1819–1881), выпускник юридического факультета Петербургского университета, был попечителем Петербургского учебного округа, возглавлял цензурный комитет, являлся куратором Петербургского университета и председателем агрономического общества^[4].

Среди ближайших предков Ольги Александровны Щербатовой наиболее