Эх, если б сказка кончалась так: «Он шел к смерти, но заблудился в жизни».

Станислав Ежи Лец

Март

Машина перевернулась. А затем еще раз. И еще. И еще. Никто точно не знал, сколько оборотов вокруг собственной оси она сделала, каждый раз с огромной силой ударяясь об асфальт, а затем и об землю. Наконец она остановилась, приземлившись на перекрученные колеса. Из-под смятого капота шел дым. С остатков окна в задней правой пассажирской двери капала кровь. Худосочная рука, все еще надежно удерживаемая ремнем безопасности, была выкручена в обратную сторону. Казалось, плечевой сустав полностью был вырван, и рука держалась лишь на коже и связках. Левая дверь была приоткрыта, и из нее было видно еще более ужасную картину: сиреневое детское пальто и темные длинные кудри, от которых в сторону покорёженной машины ползла багровая лужа крови. На переднем пассажирском сиденье женщина, при переворачивании машины выпавшая из-за ремня безопасности, лежала головой вниз около коробки передач. Одна ее нога все еще удерживалась ремнем, вторая находилась у головы.

Глава семьи, что находился за рулем, плотно прижатый к своему сиденью подушкой безопасности, что на огромной скорости выстрелила ему в лицо, все же в процессе переворачивания выпал со своего места и ударился головой о торпеду за рулем и об лобовое стекло, оставив на нем красный отпечаток.

Мятый металл. Стонов нет. Дыхания, кажется, тоже. Неповрежденная магнитола продолжала рассказывать удачный гороскоп на грядущий день. В женской сумке, которая находилась теперь где-то у головы старшего сына, раздался телефонный звонок. Но и его, и негромкий гороскоп уже заглушили сирены скорой помощи и дорожного патруля. Небо стало затягиваться грозовыми тучами, но день, судя по всему, уже и без того был необратимо испорчен.

Это все, что он помнил о том дне.

Глава 1

Дом, милый дом

Октябрь

Солнце пробивалось сквозь приоткрытые шторы, настырно пытаясь осветить закрытые тонкие веки. Дэниэл лениво отвернулся от окна и скрутился в позе младенца, обхватив руками «гудевшую» голову. На темени виднелся широкий шрам, который еще совсем недавно приобрел бледный оттенок, указывающий на завершение заживления тканей. Дэниэл открыл глаза. Перед ним на прикроватной тумбочке стояла фотография, на которой был изображен он вместе с Ритой в день их свадьбы. Он чувствовал, что в постели кроме него никого не было. Однообразные дни, проведенные в полном безделье, наскучили ему. Пора что-то менять. Дэниэл побрел в ванную комнату, смежную с их с женой спальной. В стаканчике было две щетки: его и Риты, на полочке лежало две бритвы: мужская и женская. Дэниэл уже было потянулся за пеной для бритья, когда с удивлением заметил, что щетина со вчерашнего утра практически не выросла.

– Может, я брился во сне? – пробормотал он сам себе с улыбкой.

Умывшись и переодевшись, Дэниэл спустился вниз и пошел на кухню. Рита сидела за обеденным столом перед экраном ноутбука. Услышав шаги приближающегося мужа, она немного повернула к нему голову и улыбнулась. Дэниэл поцеловал ее в лоб и обратил внимание на монитор.

– Твой блог? – спросил он.

– Да, – улыбнулась Рита, – в последнее время он стал более популярным, а у меня словно наступил творческий кризис.

– Быть может, – ответил Дэниэл, – нам стоит сходить в ресторан? Ты закажешь экзотические блюда, они вдохновят тебя на создание собственных новых рецептов, и ты снова наполнишь свой блог вкусными идеями?

– Ты же знаешь, что я не могу выйти из дома…

– Он взрослый парень, он справится!

– Я не оставлю его одного дома, и ты это знаешь, – печально и строго ответила Рита.

– Значит закажем на ужин еду из ресторана! Идет? – спросил Дэниэл.

– Возможно, ты и прав.

Дэниэл взял полную кружку кофе, стоявшую у ноутбука жены, чтобы сделать из нее глоток.

– Сколько лет этому кофе? – скривившись, спросил он.

– Я не помню, извини, – ответила Рита, – наверное, я его заварила, когда собирала Молли в школу и забыла о нем. Сейчас я сварю свежий для нас обоих.

– Я сам, – ответил муж и снова поцеловал Риту.

– А я проверю, как там Макс.

Рита поднялась на второй этаж и подошла к комнате сына. Постучав, она приоткрыла дверь и вошла в комнату. Шторы были плотно задернуты. Настольная лампа, что стояла на тумбе у кровати ярко освещала подростка с книгой в руке, лежавшего на аккуратно застеленной кровати.

– Сынок, – нежно сказала Рита, – может ты все же присоединишься к нам с папой за завтраком?

– Спасибо, мама, – ответил Макс, – но я не голоден.

– Как всегда… что ты сейчас читаешь? – спросила мама и села в ногах у сына.

На столе у стены, за которым еще полгода назад Макс делал уроки, было две больших стопки книг: в одной – прочитанные, в другой – те, что подросток планировал прочитать в ближайшее время. А времени у него было очень много: после того, как он оказался дома после той ужасной аварии, Макс только и делал, что читал, так ни разу не выйдя ни из дома, ни из своей комнаты.

– Мэри Шелли, – ответил он.

– «Франкенштейн»?

– «… или современный Прометей»… да, мама.

– Почему ты читаешь такие мрачные романы? Ужасы, мистика… зачем тебе это?

– Так я пытаюсь понять, что со мной произошло, – спокойно ответил сын, держа книгу правой рукой. Левая безжизненно лежала рядом.

– А как же твои друзья? Ты не скучаешь по ним?

– Скучаю, очень скучаю, – ответил сын, – именно поэтому я и не должен видеть их. Это будет больно…

– Я буду внизу, если понадоблюсь – только позови, – сказала Рита и вышла из комнаты. Прислонившись к двери, она тихо заплакала. Доктор прав: Максу пока лучше оставаться дома, в кругу семьи.

Спускаясь вниз, Рита услышала, как Дэниэл с кем-то прощался по телефону.

– Кто звонил? – спросила она, вдыхая ароматный запах свежесваренного кофе.

– Майк… – печально сказал Дэниэл. – Спрашивал, как у меня дела.

– И что ты ответил ему?

– Я сказал, что безумно хочу выйти на работу, что мне надоело сидеть без дела, на что он ответил, что я еще не готов к этому.

– А ты готов? – спросила Рита.

– Наверное, – неуверенно ответил Дэниэл. – Пойми, мне хорошо дома с семьей, с тобой и детьми. Но, порой, меня сводит с ума это однообразие. Мне не хватает встреч, поездок, общения с клиентами…