не было, я успел подняться в рубку и взглянуть на приборы, — не открывая глаз, произнес Гас.

В тени озноб вернулся вновь и теперь Йена ощутимо потрясывало.

— И что же? — не выдержав, спросил он. Тон биолога ему совершенно не понравился.

— Ничего, — ровным голосом ответил Гас, по-прежнему не открывая глаз. — Рация, настроенная на частоту «Галасеч», трещит помехами. Пространственный навигатор девственно чист, словно за червоточиной и нет никакого Пояса Ориона.

— Может быть, приборы вышли из строя? — предположил Йен.

— Может быть. Тем не менее, наземный навигатор работает отлично, показывает местность на многие мили вокруг.

— И? — упрямо не желая делать выводы, спросил Йен.

— Вы ведь знаете, что червоточины — это пространственно-временные тоннели? В теории, нас могло занести куда угодно не только в пространстве, но и во времени. Мы можем быть на той самой планете, что обнаружили беспилотник «Галасеч», но через сто или тысячу лет после этой находки. А может быть, и за сто или тысячу лет до нее.

— Вы хотите сказать, эти дикари…

— Могут быть нашими потомками, — невесело усмехнулся Йен. — Почему бы и нет? Нашими или какой-то другой экспедиции, которая оказалась здесь, неведомо, когда и как.

Йен присвистнул. То, что говорил Гас, плохо укладывалось в голове.

— Но у них такой странный способ размножения, — возразил он. — Разве такое возможно, если они — потомки землян?

Йен пожал плечами.

— Кто знает? Возможно, какая-то мутация? Мне было бы интересно выяснить.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Йен. — Если мы застряли здесь, у вас будет шанс.

Гас кивнул, глядя вдаль.

— Определенно. В любом случае, если мы пропали со всех радаров корпорации, тоннель могут счесть нестабильным и не рискнут посылать за нами вторую экспедицию. Но это всего лишь предположение, — мягко произнес он, вновь взглянув на Йена. Мазь действовала медленно и его лицо все еще выглядело обожжённым и одутловатым. — Извините, если расстроил вас.

— Да что уж там! Думаете, они, — Йен указал подбородком в сторону берега, — знают… об этой проблеме с навигатором?

— Конечно, знают.

— Хартман говорил о том, что рация молчит, но я не обратил внимания, — подавлено признался Йен. — И сержант Лоуфорд… да, думаю, вы правы.

— Не расстраивайтесь, друг мой. Даже при самом плохом раскладе эта планета пригодна для жизни. Полагаю, мы не пропадем, так или иначе. В конце концов, здесь даже есть женщины — пусть и своеобразные. Нам, можно сказать, повезло. — Гас криво усмехнулся. — Или вас ждет кто-то дома?

Йен покачал головой.

— Нет, не ждет.

— Вот и меня нет. С женой я развелся пару лет назад, детей у нас не было, а родители давно умерли. Утешайте себя тем, что некому будет оплакивать вас.

— Да, это очень утешает, — согласился Йен. — Как думаете, мы единственные, кто уцелел с «Джоконды»?

Гас пожал плечами.

— Надеюсь, нет, и мы найдём их, рано или поздно.

Больше они не разговаривали, погруженные каждый в свои мысли. Со стороны берега доносился женский смех. Дикари молчали, опустив головы. Ни один не пытался больше бежать.

— И все же я верю, что нас спасут, — упрямо произнес Йен.

Гас передернул плечами и не ответил. Раскаленный диск солнца медленно клонился к горизонту.