Диана Королева Бывшая

Я помню, как в тот день сидела на уроке обществознания, наверное, впервые не слушая учительницу. Стоит отметить, что для меня шестнадцатилетней это было почти неприемлемым. Меня одолевало желание поскорее покинуть кабинет, да и в целом школу. Впрочем, для одноклассников уже давно стало нормой сидеть в наушниках, как Ванька с последней парты, или рисовать, как Ленка. Но я была не такой. В меня буквально вдолбили синдром отличницы еще в младших классах, заставив вечно доказывать свою способность чего-то добиться. Но в ту злополучную пятницу я считала минуты до конца последнего урока, нервно щелкая ручкой. И то, что через пару минут многоуважаемой Елене Михайловне это надоело, не было удивительным:

— Даша! Что с тобой такое? Ты записала?

Кивнула. Я честно записывала ту часть информации, которая до меня долетала (а так как говорила учительница тихо, долетало до моей пятой парты немного). Елена Михайловна подошла, проверила, что в тетради действительно что-то было, и цокнув языком, удалилась.

Я же вернулась к разглядыванию пожелтевших макушек деревьев за окном. На дворе был октябрь. Наш любимый месяц. Мой и моей, на тот момент, девушки. Потому что дни рождения у нас с разницей в две недели. Потому что любили выбирать подарки друг другу. Нам нравилось делать сюрпризы.

Она написала мне вечером, что хочет серьезно поговорить и что заберет меня из школы. И вот теперь ожидая окончания этого проклятого общества, я очень ждала встречи с ней. Перечитывала сообщение в сотый раз. Играла в игру «Напиши и сотри снова»…

Звонок подали с опозданием на две минуты, чему я была очень зла. Вскочила, как ненормальная со своего места, в спешке сметая вещи в рюкзак. Справившись с пуговицами на пальто, я выбежала на школьный двор. Наверное, тогда учительница подумала, что я — самая главная бездельница.

Софы еще не было, а я очень хотела ее увидеть, убедиться, что с ней все в порядке, что она жива. До этого мне не приходилось участвовать в серьезных разговорах. Впрочем, до этого у меня и отношений-то ни с кем не было, и возможно, не появись Софья когда-то на пороге кабинета литературы, я бы не подозревала о гомосексуальной части себя.

Случилось это весной, в марте или апреле. Софа пришла на практику в нашу школу. Зашла в кабинет такая куколка полтора метра ростом, в синем платьице, волосы собраны с строгий пучок. И, конечно, в очках, как потом оказалось для вида. И заявила:

— Я полагаю, «Вишневый сад» никто не прочел. Это так? Двоечники! Значит, сегодня вы слушаете мой рассказ, а к среде, кто не подготовится… — выдержала театральную паузу. — Тому будет плохо.

Кстати, отвечала на том уроке только я, с удовольствием рассказав все, что знала об авторе и книге.

А после уроков мы встретились на улице. Шли домой рядом, и вдруг, она решила заговорить:

— Тебе действительно понравилась книга?

— Не знаю. У нее интересный посыл. Но ни один герой мне не понравился. Блин. Я не совсем это имела ввиду. — Хорошо, что я вовремя заткнулась. Иначе продолжала бы нести всякую чушь.

Она рассмеялась. Какой же у нее обворожительный смех! Словно тысяча колокольчиков.

Мы обсуждали литературу, любимых авторов и не могли наговориться. Как будто она не была учителем, а я ученицей. Хоть и временно. Когда дошли до моего дома, я спросила:

«Вам куда?»

Она кивнула куда-то в сторону, а я пошла ее провожать. Тогда я еще не знала, что буду появляться здесь чуть ли не каждый день.

— Даш? Привет.

— Привет! — Мой голос был явно намного веселее, чем ее. Она обняла меня, и мне хотелось стоять так долго.

Я помню, как она виноватым голосом сказала:

— Пожалуйста, садись в машину. Нам нужно серьезно поговорить.

И я села и очень ждала продолжения. Софа сжала мою руку.

— Хочешь мороженого?

Но мои мысли были заняты предстоящим разговором. Я почему-то была уверена, что хорошим.

— Говори, — я сказала это так резко, что она вдруг выпрямилась.

— Ну, в общем, я уезжаю в Питер… жить…

— Серьезно?

— А стала бы я лгать?

— И где ты будешь жить? — Спросила я, выделив последнее слово.

— Макс обещал приютить.

«Как же так? Почему она уезжает к нему, оставляя меня, свою девушку здесь? Что я сделала не так?» — не понимала я.

Моя голова наполнялась нехорошими мыслями. О Софе, о Максиме. Кажется, именно в тот день я и возненавидела его. Ревновала.

С Максимом, ее братом мы познакомились очень тупо. Шли с очередной прогулки за ручку, никого не трогали. И решили поцеловаться в подъезде. Зачем? Кто нам мешал дойти до квартиры? Вероятно, какое-то желание почувствовать себя «нормальными», такими же, как все. Мы были очень настороженными, вздрагивали при каждом шорохе на лестничной клетке. И когда все это уже надоело, и мы расслабились, вышел он. Вышел и говорит: «Так-так… Софа. Совращаешь очередную малолетку?» Я опешила. Хотела заступиться за любимую, которая, не опустив взгляда, спросила: «Скажешь родителям?». С тех пор Максим поддерживал нас, и я была рада, что есть такие, как он.

— Не бросай… меня… — Говорить было тяжело, ком встал в горле.

Могла ли я когда-нибудь подумать, что буду умолять ее о чем-то? Никогда. Все решения казались правильными, сколько боли бы они мне не причиняли. Сейчас я понимаю, что тупо подчинялась ей. Зависела. И когда мы расстались, и я вновь могла чувствовать эту непривычную свободу, было странно, как будто забрали главный жизненный ориентир. В те минуты одиночества до меня и дошло, что с Софьей мы не были близки по-настоящему, несмотря на большое количество общих тем. Она совсем не понимала меня.

Но если настоящая Софа была такой, то почему манила и привлекала меня?

* * *

Никогда не забуду, как она на меня посмотрела своими кошачьими глазками, еще недавно так мне нравившимися. Сейчас же я не могла ответить точно. «А любила ли я?» — этот вопрос слишком часто мучал в последнее время. И каждый раз я все отчетливее понимала, что наигралась. Больше было не интересно общение с Дашей, еще, по сути, маленькой девочкой.

Хотелось быть с кем-то надежным, коей она не была.

«Даша — подросток. Может в любой момент передумать, найти себе парня. Бросить эту дурь,» — заявила мне мать в одной из сор.

И сейчас какая-то часть меня была с ней согласна. Она же приняла решение о переезде. Пока я буду здесь, в этом городе, Даша не сможет жить спокойно.

— Знаешь, мы могли бы переписываться, перезваниваться… Мы можем быть хорошими подругами… Но отношения на расстоянии — это сложно, и я понимаю, что не справлюсь. Приезжай ко мне, если поступишь. Ты ведь умная, я в глупых не влюбляюсь. Я понимаю, что ты