Но она была не про нашу честь. Я там вообще побывала один раз. А так хотелось вырваться, расправить крылья, крикнуть “я никому ничего не должна!” и улететь куда глаза глядят.

— Ты что уставилась стеклянными глазами в пустоту, жена? Али умом на радостях тронулась? — хлопнул по плечу меня Ренки.

— Я просто задумалась, — проговорила я.

— Бабе думать не надобно, — изрек мысль муж, — бабе надобно мужчины слова слушать и исполнять.

Вот так всю мою жизнь. А я пару раз к старосте деревни заходила и у него там были книги, и так хотелось их посмотреть, но букв то я все равно не знаю, так и в руки мне такую диковинку не даст никто. А я так хочу узнать, что же там написано, хочу думать не только об обеде и постельном белье. Я хочу жить, жить как птица. Хочу стать птицей. Не могу я сидеть в толпе крестьянских пьяниц и слушать их пафосные речи.

Вышла я за дом, а там поле начинается, кругом ночь, и звезды горят и так захотелось нырнуть в эти звезды. Я шагнула в траву, потом еще и еще. И вот я уже перешла на бег, расправила свои руки и старалась поймать ветерок. И в этот момент я ничего не помнила, кто я и что здесь делаю, был только ветер и я! И вот уже земля проносится подо мной, вот и лес показался, и я парю над его верхушками. Как это? Качнулась вбок и вот я снова вижу поле. Неужели я сошла с ума? Покрутила головой, у меня вместо рук были крылья. Неужели это возможно, превратиться в птицу? Может я просто напилась и в отключке мне снится сон? Да нет, один бокальчик за молодых и выпила. Даже пусть это сон, но он мой. И я решила просто лететь дальше. Это была настоящая свобода, настоящая сказка. Я парила высоко над лесом, над речкой. Я сделал круг над деревней, где люди потихоньку расползались со свадьбы. Опустилась я пониже и заметила за сараем своего Ренки, который пыхтел над нашей соседкой-молочницей. А той, видимо, это доставляло удовольствие.

— Маруша-то как бревно в кровати! А ты мягкая, да податливая! Я ее Сирке за корову продал! Он больно хочет с ней покувыркаться, а мне и нежалко! — от этих слов, я чуть не рухнула на землю.

Мало ему было того, что я и так безропотно ему подчиняюсь, рога ветвистые ношу, так он из меня еще продажную женщину решил сделать. Этого я терпеть не стану, больше он меня не увидит. Детям я не нужна, да на самом деле, я вообще никому не нужна. И я замахала крыльями со всей силы, со всей злости и полетела высоко в небо. И вот уже огни городка Гробер, что нескольких милях от нашей деревни.

Какой же он маленький с высоты птичьего полета. Я покружила над ним и присела на крышу дома, чтобы немного послушать, что происходит вокруг.

Почти в каждом доме горел свет. Вот в окошке муж и жена о чем-то оживленно спорят. Вот в этом окошке одинокий мужчина кушает свой ужин. А вот в этом окошке безутешно плачет пожилая женщина. Мне стало ее очень жаль, я расправила крылья и спланировала прямо к ее окошку.

Женщина меня не сразу заметила, а когда поняла, что я не собираюсь улетать, подошла к окну, открыла его и наклонив голову тихонечко спросила.

— Ты ко мне прилетела, птичка?

Я переминалась с ноги на ногу, а затем подошла к женщине и потерлась об ее руку. Женщина погладила мои перья. Я почувствовала тепло, исходившее от нее. По мере того, как она проводила рукой по моей спине, тревога и печаль ее уходила, дыхание выравнивалось, а слезы исчезали из ее ясных глаз.

— Ох птичка, спасибо тебе, что утешила старушку! Эх, горько мне сегодня как! Сыну наплела моя невестка, что я ведьма, а он поверил ей. Собрались сегодня и увезли в большой город моих внучков!

И она вновь заплакала. Я попыталась ей сказать ободряющие слова, но у меня вышло только курлыканье.

— О ком же мне теперь заботиться? Кого теперь магии учить? Малыши-то вышли на редкость одаренные!

Как только я услышала про магию, то сразу поняла, что не просто так меня сюда занесло. Не просто так я попала к этой женщине. Только не представляла я, как мне перевоплотиться обратно в женщину. Я впорхнула в комнату, присела на пол и попыталась вернуться в человеческий облик.

— Ты что это птичка делаешь? — вначале удивилась старушка, а потом начала присматриваться ко мне, — Да ты же и не птица вовсе! Ты же перевертыш новообращенный! Как же тебя угораздило!

А я все билась на полу и пыталась вырваться и оболочки, куда так спешила попасть. Но никак мне это не удавалось, я билась и билась, но словно каменную стену колотила руками.

— Да успокойся ты, так просто обратно не перекинуться! — теперь я прислушалась к словам женщины.

Она взяла меня в руки и поставила на стол. Затем встала и подошла к древнему книжному шкафу, который стоял в комнате. Она достала огромную старую книгу. Женщина положила ее на стол и начала листать, что-то бормоча себе под нос.

— А вот оно, давно я уже перевертышей не видела! Сейчас вернем тебя в твое тело, только ты потом пару суток будешь в себя приходить. Но уж ладно, времени теперь у меня предостаточно!

И тут я подумала, а если бы я не нашла эту старушку, я бы на всю жизнь осталась бы птичкой? Хотя, в моей ситуации, может и не самое страшное решение проблемы. Жить, как я жила сил больше не было. Я готова была уже в болоте сгинуть, но только не оставаться безропотной зверушкой в доме, где меня за человека-то не считают.

Женщина начала читать заклинание на непонятном мне языке. Темп заклинания нарастал, в груди начало жечь, лапки подкашивались и я опустилась на стол. Женщина не остановилась, а все продолжала читать заклинание. В какой-то момент она, бормоча неизвестные мне слова, перенесла меня на старенькую кроватку. Я засомневалась, выдержит ли она мое человеческое тело. Жар в груди нарастал, я старалась держать себя в руках, но боль была просто невыносимой. У меня будто в ускоренном темпе росли новые кости. Я готова была потерять сознание, но что-то удерживало меня, не давало провалиться в черную бездну. Голос женщины упал и теперь она шепотом выдавала непонятные звуки. Я чувствовала, что приближается развязка, но боялась, что не выдержу, боялась, что это мой конец. И только теперь я поняла, как я хочу жить, только теперь я осознала ценность каждого мгновения, драгоценное время утекало, мне оставалось совсем немного. И в этот момент я поклялась, что если сумею выжить, то проживу остаток своих дней так, чтобы на смертном одре лежать абсолютно счастливой, с чувством выполненных данных себе обещаний.

Женщина взмахнула руками и теперь меня начали пронзать сотни молний. Они трепали мое тело, заставляли изгибаться. Да, да это было уже мое тело, но магия не отпускала его. Оно билось в конвульсиях, его бросало из стороны в сторону. В какой-то момент оправдались мои опасения и у кровати не выдержали