лет.

Но Селена не Ананке. Ей было пока далеко до своей старшей сестры. Возможно, когда-то… Хотя, уже вряд ли это когда-то теперь настанет для Селены.

Одноглазый усиленно принюхивался к застывшей с ножом в руке девочке. Ему сразу, как только стая взяла её след, показался знакомым этот запах. Именно поэтому он не разрешил нападать сразу. Нападать до того момента, пока не вспомнит кому принадлежал запах.

И вот теперь лишённый девять лет назад своего глаза, снежный барс, вспомнил, кому принадлежал этот ненавистный запах. Вспомнил и в безумной дикой ярости огласил лес и окружающие их горы ужасающим грозным рыком.

Месть. Такая долгожданная и сладкая месть. Одноглазый даже оскалил свои огромные клыки в такой жуткой гримасе, что можно было даже подумать, что зверь хищно улыбается. Улыбается своей жертве, которую собирался сейчас рвать своими саблевидными клыками и полосовать похожими на изогнутые кинжалы когтями.

Из-за охватившей его жажды мести, вожак снежных барсов даже не обратил внимания на предупреждающие об опасности практически неуловимые запахи, которые присутствовали на одежде его жертвы. Запахи, принадлежащие хищникам, намного ужасным и свирепым, чем снежные барсы. Хищникам, которых следовало опасаться и обходить стороной.

Даже когда откуда-то издалека донёсся грозный, предупредительный волчий вой, одноглазый, ни на что, не обращая внимания, совершил атакующий прыжок на свою добычу. На добычу, которую никто не смел у него забрать. Ведь это была его добыча. И только его.

Пять метров, которые разделяли Селену и одноглазого, снежный барс пролетел меньше чем за секунду.

Даже, несмотря на охвативший её страх, девочка не закрыла глаз. Всё время внимательно смотря на летевшего, прямо на неё огромного хищника. Единственным шансом на спасение для юной охотницы, было, суметь всадить кинжал во второй, целый глаз противника. Ослепив тем самым его окончательно.

Но вот как это было сделать, когда первыми к ней приближались растопыренные на вытянутых в прыжке передних лапах когти-кинжалы.

Вряд ли её удастся целой проскользнуть между лапами хищника, добравшись до головы и заветного глаза.

Селена даже не думала в этот момент, что если ей каким-то чудом, и посчастливиться осуществить свой план по ослеплению одноглазого, оставались ещё тринадцать снежных барсов.

Хотя, когда было о чём-то думать. Всё ведь происходило настолько быстро и стремительно, что действовать приходилось чисто на рефлексах и интуиции. Действовать так, как девочку успели обучить во время игр и тренировок, её отец, сестра и учителя-наставники. А ведь «игра» с отцом, была ещё той забавой! Забавой равносильной сражению с самым сильным, быстрым и ловким, невероятно опасным существом, которое можно было встретить в ихкоролевстве.

Селена, конечно, прекрасно понимала, что отец во время их «игр» сдерживал себя, чтобы не навредить своей младшей наследнице. Но вот самой Селене во время этих «игр» приходилось выкладываться на полную. Выкладываться так, что сила, скорость, рефлексы и интуиция девочки, росли и улучшались настолько быстро и эффективно, что даже несколько раз Селена смогла приятно удивить отца, сумев уйти от его атак. Хоть эти атаки и производились Хати меньше чем в пол скорости от скорости атак, на которые он был способен во время охоты или настоящего боя, но не каждый опытный и хорошо обученный воин смог бы уйти от этих атак. Так что достижения младшей дочери, вызывали уважения и заслуженного одобрения со стороны отца.

Время как будто замедлило свой ход. Во всяком случаи так казалось для Селены, успевшей за тот краткий миг, что длился атакующий прыжок одноглазого разработать план ответной атаки. Но вот попытаться осуществить эту ответную атаку, девочке не удалось. Верней ей это не дал сделать какой-то незнакомый мальчишка.

Словно снежный демон, съехавший на бешеной скорости с горного склона Ананке юный воин, или охотник, ну или кем там был ещё этот мальчишка, в конце своего спуска, на очередной неровности подлетев в воздух, буквально, когда уже когти, находившегося в атакующем прыжке одноглазого, дотянулись до Селены, с чудовищной силой, которую придал долгий, стремительный спуск по покрытой снегом горе и масса собственного тела, врезался стопами ног в мохнатый бок хищника.

Перед тем как вожак снежных барсов, отброшенный произошедшим ударом, отлетел на несколько метров в сторону, так и не успев достать свою добычу, Селена успела расслышать треск явно сломанного ребра хищника.

Опустив взгляд, девочка посмотрела на лежавшего в снегу буквально в метре от её ног спасителя.

— Зря ты вмешался. — Вместо благодарности вырвался у Селены отчаянный стон. Со своей судьбой юная наследница Хати, уже смирилась, но вот то, что из-за неё суждено было погибнуть ещё и этому мальчишке, причинило ей боль. — Теперь нас сожрут вместе.

Никак не отреагировав на слова юной охотницы, мальчишка, вскочив на ноги, затравленно осмотрелся вокруг. Хотя, когда в поле его взора попала девочка, и та увидела внимательный, сосредоточенные взгляд зелёных глаз, возникли сомнения по поводу реакции спасителя на происходящее.

Ну, никак этот взгляд не был похож на взгляд затравленного, понимавшего всю безвыходность и обречённость их положения человека.

Приученная быстро оценивать всё, что её окружало, будь то местность, обстановка, предметы, животные или люди, Селена, помимо взгляда пришедшего ей на помощь мальчишки удивилась ещё и внешнему виду неожиданного защитника. А верней того одежде. Ведь одет был мальчуган совершенно не по погоде. Его одежда, больше смахивающая на робу, уж явно не предназначалась для того, чтобы защищать от снега и холода. В такой одежде разве что можно было ходить в хорошо отапливаемом помещении, но, ни как не по находившимся во власти вечной зимы лесам и горам.

Не стал же мальчишка, сбрасывать с себя тёплые одежды, перед тем как броситься её защищать? Если так, то этот поступок был весьма опрометчивым и безрассудным. Тёплая, подбитая мехом одежда, могла ведь хоть как-то спасти от когтей окруживших их хищников.

Посох-шест с изогнутым крюком навершием в руках юного защитника, заставил сделать Селену предположение, что мальчишка, скорее всего, был пастухом. Только вот кого он мог пасти в этой кишащей ужасными тварями и грозными хищниками местности?

Значит, посох-шест служил мальчишке для чего-то другого, нежели подсобный инструмент для управления стадом, табуном или отарой. Юная охотница даже и подумать не могла, что это было оружие её защитника. Оружие, которое тот стремительно пустил в ход, когда одноглазый с грозным рыком прыгнул