ежедневно вокруг себя, а наши советские песни времен Великой Отечественной войны — «Соловьи» и «Вечер на рейде» композитора В. Соловьева-Седого, «Катюшу» М. Блантера — традиционные мелодии с запевом и припевом.

В концертную программу ансамбля постоянно включаются подобные образцы. И не только потому, что всегда полезно вспомнить время и события, с которыми связано появление этих песен, но и потому, что молодежь нечасто может услышать их в художественном исполнении. Нередко же и совсем не знает их. А жаль, иная песня может перевернуть душу, заставить по-новому взглянуть на жизнь, на свои идеалы.

Помню, во Франции на одном из концертов Краснознаменного ансамбля за кулисы пробился молодой человек и через переводчика сказал, что раньше был поклонником только джазовой музыки, но, побывав на концерте ансамбля, понял, как заблуждался. «Вот настоящая музыка, — говорил он, — вот настоящее искусство».

Хорошее исполнение необходимо. Известно, что старинные русские песни «Не велят Маше» и «Что ты, Ваня» звучали сотни раз в быту и в концертах, но только великий Ф. И. Шаляпин, исполнив их, раскрыл для современников настоящую силу этих народных мелодий, наполнил каждое слово, интонацию, фразу подлинной правдой и глубиной. Именно Шаляпин говорил о том, что каждое музыкальное произведение надо облечь в форму рассказа, придать ему достоверные черты. Так поет народ — очень бережно, правдиво, часто в лицах, актерски убедительно, требуя активного сопереживания.

Для нас каждая партитура — тоже рассказ, а порой и маленький спектакль, в котором важно все: содержание и драматургия, музыкальный язык, оркестровые и хоровые краски, умело подобранный солист и не только с красивым голосом, но с определенными актерскими данными, который будет правдив и органичен в своей «роли», будет сливаться с образом песни. Мы должны оттенить ее драматическую основу, воссоздать картину, эпизоды содержания, и не внешними атрибутами, а только пением, простым и ясным искусством армейского ансамбля с его выразительной хоровой дикцией, летящим словом, рельефной мелодикой, акцентами, нюансами от могучего форте до тончайшего пианиссимо, наконец, творческим подъемом артистов, их готовностью к импровизации. Эти слагаемые и создают хорошую, добротную страницу репертуара. Концерт же из двух отделений — это море музыки, целая книга таких вот страниц. Поэтому рождение каждой новой программы и вызывает во мне чувства радостные и тревожные.

Ответственность большая еще и потому, что дважды Краснознаменный имени А. В. Александрова ансамбль песни и пляски Советской Армии теснейшим образом связан с идеологическим, патриотическим, гражданским воспитанием советского воина, советской молодежи.

Верность реалистическим принципам заставляет нас искать такие произведения, которые бы несли зерно высокой идеи, глубоких, серьезных чувств, эмоциональную горячность, героику, выраженную в различных настроениях. Программа выстраивается многопланово. Пласты различных песен, танцев, оркестровой музыки, гармонично дополняя друг друга, образуют полифонию концерта.

Долго и тщательно ищем новые произведения. Иные песни на первый взгляд не отвечают нашим требованиям, но мы берем их в репертуар, пленившись идеей, интонацией, оригинальностью музыкального изложения, мелодической душой, настроением, и передаем в нашу творческую лабораторию, где они всесторонне изучаются, а затем после хоровой и оркестровой аранжировки предстают преображенными.

Композитор Арам Ильич Хачатурян, отдавая нам свои произведения, не раз говорил: «Приносишь песню, а она попадает как в творческую мясорубку и претерпевает такие изменения, что удивляешься, услышав ее, обновленную, в концерте». Он охотно приносил в ансамбль свои клавиры и партитуры для первого исполнения и не возражал против аранжировок.

Как в театре существует свое прочтение пьесы, так и в ансамбле многие песни известных советских композиторов Д. Шостаковича, А. Хачатуряна, Т. Хренникова, М. Блантера, В. Соловьева-Седого, А. Новикова, С. Туликова, А. Жарковского, Б, Терентьева, А. Пахмутовой, А. Флярковского, Э. Колмановского, К. Листова, А. Петрова и многих, многих других трактуются согласно утвердившимся здесь традициям.

Помню работу над песней «В путь» В. П. Соловьева-Седого. Впервые она прозвучала в кинофильме и большого успеха тогда не имела. Услышав ее, я загорелся желанием вернуть произведению сценический облик, заложенный в прекрасной, талантливой музыке, хороших стихах.

Правдивую солдатскую песню нелегко создать. Здесь нужно особое умение: она должна укладываться под солдатский строевой шаг, быть легко запоминаемой, с яркой и несложной мелодией запева, обязательно с броским хоровым припевом. Все это было в песне Соловьева-Седого:

Запев доступен любому ротному запевале. Хоровое вступление начинается не как обычно в припеве, а на последних звуках запева, на слове «сол-да-ты!», что необычайно верно и в лучших старых традициях. Надо обратить внимание на последнее слово, а затем громко, дружно подхватить припев:

Здесь повтор короткой и броской попевки, чеканность ритма, ясные оптимистические образы, лирическая тема создают то, что нужно для хорошей солдатской песни.

Работая с ансамблем над ее постановкой, не над разучиванием, а именно над драматической постановкой, как режиссер в театре, а не только дирижер, я не раз рассказывал певцам о той картине, которая возникала у меня при ее звучании. Представьте себе широкую, бескрайнюю степь. Нещадно палит солнце, идут строем солдаты, силы их на исходе, марш длится уже много часов, и вот когда, казалось бы, совсем сник боевой дух, когда усталость овладела людьми, в гуще отряда, как живительный ветерок, как глоток чистой воды, зазвенела песня... Мигом встрепенулись солдаты, лица озарились улыбкой, шаг стал дружней — и нет тяжести длинного перехода, нет усталости, могучие молодые голоса мощно грянули:

Современная солдатская песня заставила меня вспомнить прошлое, то далекое время, когда я впервые со всей ясностью услышал солдатскую песню и почувствовал ее завораживающую силу.

Было это в Твери, на Волге, где отец мой, Александр Васильевич