Незыблемое молчание, впрочем, было нарушено на причале, когда Данс, уже в силовой броне, грузил сумки с припасами, батареями и вещами первой необходимости, которые купил у Митча — возвращаться в лодочный сарай было бы смерти подобно. Он даже не сразу увидел протянутую склянку с подозрительно тёмно-красной бурдой, похожей на…
— Возьми и не спрашивай, из чего сделано — личный рецепт, открытый слишком дорогой ценой. Возьми, — незнакомец сделал шаг вперёд, — за твою помощь. Ars longa, vita brevis. [2] Поверь, ты сейчас увозишь с острова не только дерьмовые воспоминания.
Взгляд был решительным, без тени злой иронии — в нём плескался пережитый страх, над которым грешно смеяться, поэтому Данс принял подарок, но не спешил выпивать. Впрочем, незнакомца обмен устроил, и только потом он уселся на скамью у борта, бережно баюкая повреждённую руку. На остров он не глядел, да и Данс тоже: он знал, что в кошмарах ещё увидит спрятанный в тумане остров и снующую между погибшими деревьями тень с узнаваемыми очертаниями и ядовито-зелёными, но человеческими глазами.
Комментарий к Эпилог
[1] Tempora mutantur et nos mutamur in illis — «времена меняются, и мы меняемся с ними».
[2] Ars longa, vita brevis — «искусство — долговечно, а жизнь (человека) коротка».