Александр Владимиров Племя Каина

Племя Каина. Книга первая

Глава первая. Незнакомец

Отец Вячеслав — молодой монах Н-ского монастыря проснулся с необъяснимым чувством тревоги. Он и сам не мог понять, в чем дело, почему так неспокойно на душе. Монах прочитал молитву, несколько раз повторил себе: «Никогда не поддавайся унынию». И поспешил покинуть свою маленькую келью.

Холодный ветер резко рванул его рясу. А затем оглушил печальным октябрьским пением похожим на плач по ушедшему лету. Шуршала под ногами желтая листва — грустное напоминание о блистающей зеленью красоте природы.

«Что за нелепости лезут в голову, — подумал отец Вячеслав, — разве можно не восхищаться творением Божьим, не любить его! В каждом времени года — своя красота».

Он увидел отца Авраама, невысокого, худенького монаха лет сорока, румяного, с большим горбатым носом и складками у рта от постоянной улыбки. Отец Авраам славился неунывающим характером: неистощимый на выдумки, он пересыпал свою речь шутками, прибаутками, пословицами и приговорками, и любой вопрос у него решался как-то легко и радостно. Но сегодня и он выглядел сумрачным, в глазах читалась грусть. Увидев своего собрата таким, отец Вячеслав ощутил сильное сердцебиение, и еле сумел выдавить из себя:

— Как он?.. Что с ним?..

Отец Авраам только махнул рукой:

— Совсем плох. Не знаю, протянет ли сегодняшний день…

Речь шла об иеромонахе отце Александре, которому почти девяносто. Почтенный и тяжелый возраст! Вся гора прожитых лет обрушивается на тебя сотней болезней, а немощь расползается по телу, делая из некогда сильного человека подобие живой искалеченной куклы. Связь с землей — все ближе, ощутимее, тебя непроизвольно тянет и тянет к ней. Великие замыслы меняются на единственное желание: еще бы чуть-чуть здоровья!

Отец Александр почитаем и любим монастырской братией. И не только ею. Многие приходили к нему за советом, и он не отказывал никому. Он был чуток и точен в видении будущего, светлая прозорливость эта поражала и притягивала. Поэтому люди шли и шли к нему, а немощный старик помогал. И вот теперь никто не поможет ему.

Отец Вячеслав был особо привязан к старому иеромонаху. Не знавший с детства родителей, воспитанный в детдоме, он считал отца Александра не просто своим учителем, наставником, но и отцом. Молодой монах корил себя за то, что не остался дежурить возле кельи самого дорогого для него человека, как и в предыдущие ночи, что послушался вчера отца Александра, когда тот сказал ему:

— Иди к себе. Мне лучше.

— Вам правда лучше?

— Да, сын мой. Ступай. У тебя завтра тяжелый день.

Молодой монах ушел, считая, что отцу Александру действительно лучше…

Уже находясь в своей келье, он представлял, что опять везет в каталке старого иеромонаха по аллее вдоль строений монастыря, по извилистым тропкам монастырского кладбища, вкушая, как ароматный напиток, наполненное мудростью каждое слово этого уникального человека. Благостное чувство наполнило душу. Впервые за последние дни отец Вячеслав спокойно засыпал. Засыпал и думал:

«Отец Александр не может сказать неправду!»

Так было вчера ночью!

А сегодня говорят, что ему хуже!

Молодой монах бросился в келью отца Александра. Тот, бледный, худой, лежал в кровати. Глаза закрыты.

— Отец Александр! — закричал молодой монах.

Он открыл глаза! Открыл!

Старик не просто открыл глаза, но и улыбнулся. И даже приподнялся на кровати.

— Отче! — молодой монах бросился к нему, припал к руке. — А — я то подумал…

— Ну что ты! Успокойся! — ответил старый иеромонах. — Но скоро это случится. Будь готов. Наши бренные тела неизбежно превратятся в прах. Главное — что станет с нашими душами. Какие муки или радости им предстоит испытать.

— Отче, — не мог успокоиться отец Вячеслав, — Вы для меня… Вы…

— Знаю, — ласково ответил отец Александр. — Не думай обо мне. Думай лучше о тех испытаниях, что скоро выпадут тебе. Но не бойся ИХ.

Отец Вячеслав хотел спросить, что за испытания. Однако старец опустился на подушку, сказал:

— Позже придешь, проведаешь меня.

— Благословите, отче.

— Благословляю. Иди.

Молодой монах покинул келью отца Александра, поглощенный мыслями о человеке, которого так любит и которого скоро не станет. Но, уже стоя на пороге, не выдержал, обернулся. Маленькое сухое тело старика шевельнулось на кровати. Кажется, и в чем теплится-то жизнь? В этот момент он опять открыл глаза, взглянул на молодого монаха, и тот ощутил исходившую от старца необычайную силу. Силу, не подвластную даже смерти!..

Отец Вячеслав вздохнул, опустил голову и вышел. Он уже был в монастырском дворике, когда вдруг услышал:

«Останови ИХ! Останови! Иначе ужас и мрак распространятся повсюду!»

Молодой монах, точно ошпаренный, вбежал обратно в келью. Нет, это говорил не отец Александр. Иеромонах спал…

Монахи и послушники обступили отца Вячеслава, все спрашивали об отце Александре. Что утешительного он мог сказать? К тому же, появился отец Лука — почти двухметровый здоровяк, с длинной шевелюрой и густой бородой. Резкий, немногословный, он являлся правой рукой наместника в хозяйственных делах. Он сказал отцу Вячеславу:

— Сегодня ты пойдешь закупать продукты для братии.

Отец Вячеслав почувствовал, как у него сжалось сердце. Ему вдруг стало страшно выходить за ворота монастыря…

Этот необъяснимый страх усилился, когда он подходил к воротам. Он с тоской посмотрел на сияющие купола Храмов, трижды перекрестился. И только печально скрипнули большие монастырские ворота…

Опоясывающий монастырь небольшой лесок быстро закончился. Отец Вячеслав оказался на шумной улице. Теперь — вперед, на проспект. Там находился большой гастроном, где монахи Н-ского монастыря обычно делали покупки.

Чем дальше он шел, тем ярче разгоралась реклама супермаркетов, банков, офисов, всевозможных товаров. Улыбающиеся красавицы и красавцы на плакатах создавали свой виртуальный мир. А мимо шли измотанные жизнью толпы людей, чаще с печальными от безысходности лицами. По шоссе, будто бешеные звери, проносились иномарки. Все здесь спешило, спешило. И, казалось, никому в этом гудящем, бурлящем мире ни до кого нет дела.

Внезапно о. Вячеслав остановился. Он ощутил, что кому-то до него все-таки «есть дело». Случайно посмотрев на противоположную сторону улицы, молодой монах увидел человека с копной длинных черных волос, ниспадавших на лицо. Судя по фигуре, человек был довольно молодой. Шел он