Два яблочка на дорожку

   Бомж Викентий тащился по парку, щурясь от яркого солнца. В руке он тащил большую спортивную сумку со своим нехитрым скарбом. Впереди на лавке сидел немолодой мужчина вполне интеллигентного вида. Таким воспитание не позволяет грубо посылать человека, поэтому Викентий направил к лавке свои стопы.

   - Понимаете, - сказал он заученно. - Отстал от операции, нуждаюсь в поезде. Не окажете ли помощь?

   Викентий даже не заметил, что он попутал слова. Мужчина заулыбался, глядя на него.

   "Пошлёт", - испугался Викентий. Но мужчина спросил:

   - А как вас, голубчик, зовут?

   - Викентий, - пробурчал бомж. Не любил он разговоры. Сейчас начнёт воспитывать. Дал бы попросту рублей двадцать. А Викентий бы за его здоровье, этого клыка моржового, боярышника бы выпил.

   - А по отчеству?

   - Да какое там отчество.

   - Нет, - не унимался мужчина, - вы в таком возрасте, когда вас уже пора величать по отчеству.

   - Аристархович.

   - Аристократович? - изумился мужчина. Викентий не понял, он правда не расслышал или издевается. Но мужчина продолжал:

   - Ай-ай-ай. А выглядите Вы совсем не аристократично.

   "Началось", - подумал Викентий.

   - Ну ладно, - мужчина взялся за сумку. Стояла рядом с ним на лавке. Такие чёрные сумки из кожи старого дермантина обычно носят на плече. Мужчина открыл молнию и стал в сумке копаться. Викентий оживился. А мужчина бормотал:

  - Поможем Вам. И поезд будет, и к операции успеете.

   Мужчина вытащил из сумки завязанный целлофановый пакет, в котором лежали два яблока. Мужчина подержал пакет на весу, о чём-то раздумывая.

   "Двадцать рублей были бы лучше, - раздумывал Викентий. - А ещё лучше полтинник. Но и яблоки сойдут. С паршивой овцы..."

   Тут мужчина кончил думать и протянул яблоки в пакете бомжу.

   - Да, это то, что надо. Берите. Но есть их надо в своё время.

   Бомж Викентий взял пакет, думая, что уже самое время эти яблоки сожрать. И тут раздался крик.

   - Эдуард Борисович, что Вы там затеваете?

   И бомж, и мужчина подняли головы. К лавке приближался некий господин. Другого слова бомж Викентий не подобрал. Вот это был настоящий аристократ. Лощёный, холёный. Худой, весь такой вытянутый. Костюм на нём смотрелся как фрак. Джентльмен!

   Мужчина стремительно направлялся к лавке, будучи чем-то страшно недовольным.

   Викентий решил валить подобру-поздорову. Он, правда, шёл к торговому центру, хотел там разжиться чем-нибудь. Но, злой господин перекрывал ему дорогу. И хотя гнев был обращен, видимо, не на бомжа, а на мужчину на лавочке, попадать под раздачу Викентию не хотелось. Он развернулся и пошёл в обратную сторону, думая о том, что к торговому центру он сходит позже. А сейчас можно навестить овощной рынок. Хотя к рынку лучше ходить вечером, когда выбрасывают ящики с некондиционными остатками: капустными листьями, подгнившими овощами и фруктами. Вот тогда можно неплохо поживиться.

   А джентльмен остановился у лавки и давай выговаривать:

   - Эдуард Борисович, Вы опять за своё?

   - Да какое своё, - миролюбиво оправдывался мужчина. - Помог нуждающемуся, чем мог. Да и мог-то всего ничего, так, два яблока.

   - Я на Вас заявлю. Ей Богу, заявлю, - продолжал горячиться джентльмен. - Доложу. А там сквозь пальцы не посмотрят.

   Викентий отошёл уже достаточно, поэтому слова престал разбирать. Слышал только, что громко разговаривают. Он обернулся и увидел, что джентльмен продолжает смотреть на него. Смотрит так подозрительно и не по-доброму. И к яблокам присматривается. И Викентий не свернул вместе с дорожкой в сторону овощного рынка, а рванул в кусты. От нехорошего взгляда подальше. Пробрался через заросли к окраине парка. Здесь забора не было, но был обрыв. Бомж Викентий спустился вниз и сообразил, что выходит к вокзалу. Вокзал ему не нравился. Там своя полиция, там свои бомжи. На вокзале тусуются тёмные личности и неприкаянные души, которых тянет в дорогу. Но они, к несчастью, никогда точно не знают, куда же им надо? На вокзале можно скорее на неприятности нарваться, чем что-либо приобрести. Но деваться было некуда. Не лезть же вверх по склону?

   Викентий побрёл прямо. Беда была ещё в том, что он вышел на вокзал не с лицевой стороны, а с задов, с запасных путей. Тут можно и под поезд загреметь.

   Что-то где-то ухало, шумело, раздавались свистки маневрового тепловоза. Викентию стало казаться, что поезд может выскочить внезапно с любой стороны. И он решил пробежать через рельсы и выбраться туда, где шансов быть раздавленным меньше. Он потрусил, перескакивая со шпалы на шпалу, перебираясь через рельсы, волоча за собой сумку. Тут на пути встали вагоны. Он рысью рванулся вдоль них, ища просвет. Наконец нашёл, проскочил между вагоном и цистерной, выскочил на низенькую платформу и наткнулся на мужика.

   Тот стоял, расставив ноги, и что-то помечал в амбарной книге.

   - Добежал всё-таки? - сердито сказал мужик. - На обед опоздал. Где шляешься? У-у-у, - протянул он, принюхиваясь. - Пил что ли?

   - Не успел, - честно признался Викентий.

   - Беда мне с вами, - сказал мужик, сплёвывая. - Полезай.

   - Куда? - удивился Викентий.

   - В верблюдá, - зло сказал мужик и вдруг расхохотался. - В вагон. Быстро! - вдруг заорал он.

   Викентий испугался и влез в вагон. Это оказалась теплушка с нарами в два ряда. Сзади захлопнулась дверь. Из-за двери раздался голос мужика, он, видимо, говорил по телефону:

   - Да, все сели. Можно отправляться. Пять минут готовность? Понял. Я в головной вагон побежал.

   Донеслись убегающие шаги.

   Из-за того, что дверь закрылась, сразу стало темно, Викентий стоял присматриваясь.