Красавица и чудовище

глава 1

"Лейтенант Харрингтон?"

Альфред Харрингтон повернулся. Последние два Т-года, если не больше, он чувствовал себя странно, если к нему не обращались "Ганни", и не совсем привык к обращению "Лейтенант". Несомненно это пройдет. В конце концов все проходит.

"Да?" - сказал он, удивленно глядя на обращавшегося к нему человека.

Это был маленький человечек. Не больше ста пятидесяти шести сантиметров - максимум пятьдесяти восьми - по сравнению с двумя метрами Альфреда. Как и у большинства жителей Беовульфа, у него были миндалевидные глаза, унаследованные из Азии на Старой Земле, темные волосы и цвет лица, напоминавший Альфреду сфинксианский сандаловый дуб. И, по второму впечатлению, маленький он или нет, в нем было что-то такое, что наводило на мысль, что он может быть таким же прочным, как сандаловый дуб. Это было не то, на что можно указать пальцем. Просто что-то в том, как он стоял, или, возможно, в хорошо выраженной мускулатуре. Или в глазах. Да, это были глаза, понял Альфред. Он видел такие глаза раньше. Они могли быть другой формы или другого цвета, но он их видел.

"Я Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу," - сказал маленький человек.

"На здоровье," - сказал Альфред, прежде чем смог остановиться, затем покачал головой. "Извините. Не думаю, что офицер флота должен это признавать, но боюсь, после полета я чувствую себя не в форме. Кроме того," - он криво улыбнулся, "я сомневаюсь, что я первый, кто так плохо пошутил."

"Здесь, на Беовульфе?" - Бентон-Рамирес-и-Чоу склонил голову, глядя на возвышающегося над ним Альфреда задумчивым взглядом лесоруба, рассматривающего королевский дуб. "На самом деле, вероятно, вы первый." Он еще секунду посмотрел на Альфреда, затем улыбнулся. Это была медленная улыбка, но такая же кривая, как у Альфреда, и тот почувствовал, что внутри него что-то согревается, когда в глазах собеседника вспыхнуло веселье. "Вне Беовульфа, думаю, я слышал это раз или два."

"Ну," - Альфред протянул правую руку, напоминая себе о своих сфинксианских мускулах, чтобы случайно не раздавить кисть собеседника, "я постараюсь в будущем вести себя прилично, мистер Бентон-Рамирес-и-Чоу."

"Не слишком старайтесь," - сухо ответил Бентон-Рамирес-и-Чоу, с удивительной силой сжимая протянутую руку. "Я бы не хотел, чтобы вы перегружали свои нервы."

Альфред улыбнулся шире и покачал головой.

"Я постараюсь облегчить мои бедные, перегруженные умственными процессами мозги," - заверил он беовульфца. "Конечно, воздух здесь достаточно разреженный, и я, вероятно, страдаю от кислородного голодания."

"Или горной болезни," - учтиво предложил Бентон-Рамирес-и-Чоу, глядя на него снизу вверх.

"Возможно," - согласился Альфред с усмешкой. "Возможно."

Маленький человек ухмыльнулся и выпустил руку, и Альфред почувствовал, как внутреннее тепло усиливается. Прошло много времени - слишком много - с тех пор, как он чувствовал что-то подобное, и он рефлекторно быстро прекратил это.

"Должен ли я предположить, что вы специально искали меня, а не просто случайно прочитали мою нагрудную табличку и решили завязать разговор?" - спросил он.

"Виноват," - ответил Бентон-Рамирес-и-Чоу. "Меня попросили встретить вас и посмотреть, как вы устроитесь в кампусе."

"О?" - обе брови Альфреда поднялись. "Никто не сказал мне, что я достоин эскорта!"

"Ну, считайте это военной любезностью. На самом деле я не "мистер Бентон-Рамирес-и-Чоу", а "капитан Бентон-Рамирес-и-Чоу", Корпус Биологической Разведки."

Несмотря на то, что его собеседник был в штатском, Альфред почувствовал, как его плечи автоматически распрямляются, когда он понял, что увидел, когда впервые посмотрел на беовульфца. КБР, несмотря на свое гражданское название, был одним из лучших сил специальных операций в Солнечной Лиге. К тому же он был довольно маленьким. Ходили слухи, что не все его операции полностью соответствуют официальной политике Солнечной Лиги, но, похоже, это не особо его заботило. И капитанские знаки различия в коробках с хлопьями там не раздавались.

"Рад встрече с вами, сэр," - сказал он более формально, и Бентон-Рамирес-и-Чоу покачал головой.

"Я совсем новый капитан, вы должны стать старшим лейтенантом примерно через пять месяцев, и эта лента креста Остермана на груди, лейтенант." Сейчас в его голосе было очень мало юмора. "Давайте обойдемся без "сэров"."

Губы Альфреда сжались. Его охватила волна гнева, которая стала даже ярче и резче от искренности тона беовульфца. Но этот гнев был иррациональным, и он знал это, поэтому он заставил себя кивнуть.

"У моей семьи лучшие связи с медицинским сообществом, чем у большинства здесь, на Беовульфе," - продолжил Бентон-Рамирес-и-Чоу. Если он и заметил что-нибудь на лице Альфреда, то не показал этого. "Конечно на Беовульфе, почти все имеют хоть какое-то отношение к бионаукам, но - я знаю, вам трудно в это поверить, лейтенант Харрингтон, но я клянусь, что это правда - на самом деле есть люди, настоящие живые беовульфцы, которые вообще не имеют никакого отношения к медицине. Хотя мы стараемся держать их запертыми достаточно глубоко в подвалах, чтобы никто из вас, инопланетян, не открыл их позорный секрет."

"Я понимаю." Альфред почувствовал, как сжавшиеся губы дернулись от веселья. Затем что-то щелкнуло в его мозгу. Бентон-Рамирес-и-Чоу, не так ли? И "лучшие связи" в медицинском сообществе? Что ж, он полагал, что это был один из способов описать одно из двух или трех семейств, бывших на вершине бионауки Беовульфа около девятисот Т-лет. Но что, черт возьми, отправило члена этой семьи в армию? Или, если на то пошло, поручило ему играть няньку для мантикорского студента-медика, бывшего флотского сержанта?

"Позорный секрет вашей планеты умрет во мне, капитан," - сказал он вслух.

"Спасибо," - серьезно сказал Бентон-Рамирес-и-Чоу. "Однако эта связь и то, что я ушел от обычного семейного бизнеса в совершенно иную сферу деятельности, привели некоторых людей к выводу, что я буду подходящим эскортом, чтобы провести вас через таможню и доставить в кампус без риска заблудиться по пути."

"Понятно," - снова сказал Альфред, хотя он был на удивление уверен, что объяснение Бентон-Рамиреса-и-Чоу, хотя и точное, не было полным. Он не знал, почему был так уверен в этом, но привык полагаться на свою интуицию, свою способность "читать" людей. В конце концов, это не раз сохраняло ему жизнь.

Новая лавина тьмы попыталась прорваться сквозь него, но он твердо остановил ее. Это было проще, чем раньше. Возможно, при достаточной практике он даже не будет сознавать, когда это делает. Будет это хорошо или плохо?

"Что ж, поскольку мне действительно не понравилось бы блуждать в городских джунглях центра Гренделя," - сказал он, "я с