Марк Белоколоцкий Домой

Я сладко дремал на полу возле батареи, когда вдруг сквозь сон уловил голос Хозяина. Машинально приподнял ухо, чтобы прислушаться: уже через мгновение стало ясно – Хозяин звал меня к себе. Меня ещё не отпускали тёплые сны о чём-то вкусном, и от них было так уютно, что выходить на улицу в холод совсем не хотелось. Но я не мог ослушаться: Хозяин ведь всегда знал, как правильно. Я не спеша поднялся и потопал к нему. Увидел, как он распутывает поводок – хотя и без того уже было понятно, что мы собираемся гулять. Я сел у Хозяина в ногах и дал надеть на себя ошейник. Он застегнул его непривычно туго, так, что шею больно сдавило. Я кашлянул, но Хозяин не обратил на это внимания – вместо этого надел на себя ботинки и куртку, и мы тут же вышли на улицу.

В морду сразу же врезался поток холодного ветра. Нагретый у батареи, я поёжился и поднял голову, как бы спросив у Хозяина: «Мы точно будем сейчас гулять?» Он никак не ответил, просто пошёл вперёд. Я за ним. Дорожка за ночь заледенела, так что я старался, наступая лапами на землю, тут же отдёргивать их обратно, чтобы они не примерзали. От такой неуклюжей походки лапы стали разъезжаться, и в конце концов я ударился носом об лёд. Но Хозяин и не думал останавливаться, а наоборот шёл всё быстрее. Мы двигались почему-то не к калитке, как обычно, а в другую сторону – к гаражу. Ворота открылись, машина неожиданно пиликнула, отчего я вздрогнул, а Хозяин открыл одну из дверец и указал мне взглядом залезать внутрь. Я запрыгнул и устроился на холодном резиновом коврике. Хозяин закрыл за мной дверцу, и я перестал его видеть. Через какое-то время он появился из дверцы с другой стороны и уселся в кресло за рулём. Потом всё вокруг загудело, и мы поехали.

До этого Хозяин возил меня на своей машине, только когда я плохо себя чувствовал: мы ездили в странное место, где мне делали уколы. Но сейчас у меня совсем ничего не болело, поэтому я удивлённо смотрел на Хозяина, ожидая, что он это заметит. Он не замечал. Я долго не мог успокоиться и елозил по коврику, продолжая пристально глядеть Хозяину прямо в глаза. Но ничего в ответ. Тогда я рявкнул. Он на секунду посмотрел в мою сторону и тут же убрал взгляд. От этого мне стало жутко: раньше он так себя не вёл.

Дорога укачивала, и, хотя глаза у меня уже стали слипаться, заснуть всё равно не получалось из-за тревожного ощущения, сидящего где-то в животе. Время тянулось, и за окном становилось всё темнее. Я стал думать о Доме и о тёплой батарее, рядом с которой мне нравилось спать.

Хозяин впервые привёл меня в Дом, когда я был совсем маленьким, и с тех пор я жил там вместе с ним и его семьёй. В Доме всегда вкусно пахло и всё вокруг казалось таким родным и безопасным, что хотелось просто расслабляться, лежать кверху пузом и ничего больше не делать. Впрочем, я не всё время бездельничал: иногда мы с Хозяином ходили на охоту.

На охоте у меня часто получалось приносить пользу. В удачные дни мне удавалось учуять по запаху какую-нибудь птицу, выследить её, приблизиться, замереть перед ней в стойке, а потом неожиданно выпрыгнуть, чтобы она от испуга взлетела, и тогда Хозяин стрелял в неё из ружья, а я уже подбегал к упавшему телу и приносил его обратно в зубах. Один раз у меня даже получилось поймать птицу самому: она не успела вовремя взлететь, и я в прыжке схватил её одновременно и передними лапами, и зубами. Хозяин тогда был очень мной доволен. Когда мы вернулись домой, он дал мне что-то очень вкусное и даже разрешил на время перетащить миску с её обычного места на моё любимое – у батареи.

Вдруг мне в голову пришла приятная мысль: а может быть, Хозяин и сейчас решил поехать на охоту? Я попытался вглядеться в черноту за окном: кажется, там и правда мелькали уже знакомые мне верхушки деревьев. От этой мысли я тут же успокоился. Пусть раньше мы всегда ходили на охоту пешком, ведь лес был совсем недалеко от нашего Дома, но, наверное, в этот раз Хозяин решил поохотиться в другом месте. Я облегчённо выдохнул и устроился поудобнее, чтобы подремать в дороге. Но только мои глаза окончательно слиплись и я клюнул носом, как машина остановилась.

Внезапно наступившую тишину нарушил скрежет открывающейся Хозяином дверцы и хлопок, с которым он закрыл её за собой. Спустя некоторое время он открыл дверь с моей стороны, и я понял, что пора вылезать.

Я выпрыгнул из машины в груду снега. Мне показалось, что тут было ещё холоднее, чем рядом с Домом. Я отряхнулся и огляделся по сторонам: мы и правда приехали в лес, но эта его часть совсем не была мне знакома. В тишине время от времени раздавались непонятные шорохи и стуки. В глаза бросились отпечатавшиеся на снегу следы какого-то странного зверя, и я удивлённо стал к ним принюхиваться. Запах был совсем слабый. Я немного потоптался вокруг следов, но понять, кому они принадлежали, у меня так и не вышло. Тогда я обернулся, чтобы посмотреть на Хозяина, и…

Хлопок. Дверца закрылась, и машина поехала. Я бросился за ней.

Ничего не понимая, я нёсся и с трудом успевал набирать воздух. В лапах запутывался поводок, я постоянно спотыкался, но всё равно продолжал бежать. В груди и в животе всё пронизывал ледяной воздух, от которого становилось больно, будто меня кололи внутри чем-то острым. Я бежал изо всех сил и старался не сводить глаз с машины, хоть всё вокруг бешено прыгало. А потом мир стал сливаться в одно синее пятно.

У меня закончились силы. Я свалился на землю и стал просто дышать. Не чувствовал даже холода снега: внутри меня всё будто горело. Я поднял глаза: от машины оставались лишь два маленьких огонька где-то вдалеке, а вскоре исчезли и они.

Мысли в голове заметались, как бешеные. Что случилось? Почему Хозяин оставил меня? Что я сделал не так? За что? Что мне теперь делать? Куда бежать?

Отдышавшись, я поднялся на ноги и поплёлся вперёд по дороге. Она была пуста, а вокруг были только тёмные стены из деревьев. Я не мог думать ни о чём, кроме Хозяина. В чём я провинился? Неужели он за что-то обиделся или разозлился на меня?

Мысли прервали вновь возникшие откуда-то из глубины леса странные звуки. Белка прыгает с ветки на ветку? Или птица хлопает крыльями? Или…

Новая волна страха набросилась на меня, словно хищник, и я побежал. Бежал долго, пока снова не выбился из сил. Вновь лёг на дорогу. Несмотря на снег, я как-то умудрился стереть себе все лапы, но боль заметил лишь сейчас. От отчаяния заскулил.

Спустя какое-то время вдалеке завиднелся свет. Он становился постепенно всё ярче и ярче, и я понял, что ко мне приближается машина. Я подскочил и замер в ожидании. Когда машина подъехала совсем близко, мне пришлось отбежать к обочине, ведь она и не собиралась останавливаться. Когда машина