тюрьму] Она не хочет быть пойманной, но будет стремиться вернуться домой.

Кэрран ухмыльнулся.

— Надо отдать должное, она полна решимости.

— Ты мог бы отправить за ней следопыта, чтобы он проследил за ней, но не попадался на глаза?

— Что ты задумала?

— Пусть прогуляется. Сотня миль по пересеченной местности займет у нее пару дней. — Когда я была ребенком, Ворон, мой отчим, вывозил меня в лес, оставляя только с флягой и ножом. Джули не я. Но она умный ребенок и умеет выживать на улицах. Я не сомневаюсь, что она сможет добраться до замка одна. Тем не менее, лучше перестраховаться. — Два зайца одним выстрелом: наказание за побег и награда. Когда она доберется сюда, и мы позволим ей остаться, она почувствует, что заслужила это.

— Тогда отправим несколько волков. Они найдут ее и будут охранять.

Я поцеловала его в губы и взяла меч.

— Спасибо. И передай им, чтобы не баловали ее курочкой во фритюре, если им придется ее забрать.

Кэрран покачал головой.

— Не могу обещать. Я же не конченый мерзавец.

Глава 1

Мой офис занимал небольшое прочное здание на Иеремия Стрит, в северо-восточной части города. Улицу Иеремия раньше называли улицей Северной Аркадии, пока однажды посреди перекрестка между Северной Аркадией и Понсе де Леон не появился южный проповедник, кричащий об адском пламени и ужасных проклятиях. Он именовал себя вторым Иеремией и требовал, чтобы прохожие покаялись и прекратили свое идолопоклонство. Когда толпа проигнорировала его, он спустил метеоритный дождь, сровнявший с землей два городских квартала. К тому времени, когда снайпер Отдела Паранормальной Активности выстрелил в него из арбалета, улица превратилась в дымящиеся руины. После этого городу пришлось восстанавливать все с нуля. Улицу они переименовали в честь человека, который ее снес. Где-то в этой истории закралась мораль, но сейчас я была не в настроении ее искать.

Технически этот район когда-то относился к территории Декейтера, а теперь это была просто часть огромного беспорядка, коим являлась Атланта. Иеремия Стрит была не так загружена, как Понсе де Леон, хотя лавочки по ремонту и большая автосервисная мастерская создавали неплохой трафик мимо моего офиса. Я оставила джип посреди улицы на холостом ходу, вылезла из машины, сняла цепь, охранявшую въезд на мою парковку, и заехала внутрь.

Должно быть, раньше мой офис являлся домом. Боковая дверь со стоянки вела в небольшую, но функциональную кухню, которая, в свою очередь, вела в просторную основную комнату, где меня ждал мой рабочий стол. По деревянной лестнице у задней стены можно было попасть на чердак на втором этаже, где находилось одно койко-место. Несколько небольших комнат ответвлялись от главной. Я использовала их для хранения трав и оборудования, которые, впрочем, в настоящее время только удачно собирали пыль.

Положив сумку на стол, я проверила автоответчик. Большой красный ноль смотрел на меня с цифрового дисплея. Нет сообщений. Я в шоке.

Я подошла к окну и подняла жалюзи. Утренний свет залил комнату, оставляя тень от толстой металлической решетки, удерживающей стекло. Замки на двери были отперты, на случай, если заявятся потенциальные клиенты. Это была действительно мощная дверь, толстая и укрепленная сталью. У меня было ощущение, что, если кто-то выстрелит по ней из пушки, ядро просто отскочит и покатится по улице.

Я сходила на кухню, включила кофеварку и вернулась к своему столу, приземлившись на стул. Передо мной лежала небольшая бумажная стопка квитанций. Я уставилась на нее грозным видом, но она отказалась с визгом исчезнуть подобру-поздорову.

Вздохнув, я вытащила метательный нож и начала вскрывать конверты из дешевой коричневой бумаги. Счет за электричество. Счет за воду. Счет за заряженный воздух для колдоламп. Квитанция от сборщика мусора с угрозой причинить непоправимый вред моему здоровью, если я не оплачу счет. В конверте от мусорщика так же находился возвращенный чек. Мусорная компания настояла на том, что мое имя было неправильно написано, как «Донован». Несмотря на неоднократные исправления, когда я отправила им платеж в очередной раз, они не смогли найти мой номер счета. Хотя я указала его на чертовом чеке.

Они уже дважды устраивали эту свистопляску. У меня было ощущение, что, если я войду в их офис и вырежу свое имя на стене мечом, они все равно ошибутся.

Я откинулась на спинку стула. Даже находясь в личном офисе, у меня было плохое настроение. Раньше я никогда не имела собственного бизнеса. Я работала в Гильдии наемников, которая занималась магическими делами повышенной опасности, брала деньги и не задавала вопросов. Затем работала в Ордене рыцарей милосердной помощи, который оказывал действенную помощь только на их условиях. Наши пути с Орденом разошлись, и теперь мне принадлежало агентство «Новый Рубеж». Бизнес официально распахнул свои двери только месяц назад. Хотя у меня и была нехилая репутация в определенных кругах и хорошие связи, и я даже дала объявление в газете и разнесла весть про открытие по улицам, но до сих пор никто не нанял меня, чтобы выполнить хоть одно чертово дельце.

Это сводило меня с ума. Мне приходилось полагаться на Стаю для финансирования бизнеса, и они должны были оплачивать мои счета за коммунальные услуги в течение года. Мне дали ссуду не потому, что я была эффективным и опытным бойцом, и не потому, что в какой-то момент у меня был статус Друга Стаи. Они дали мне все это лишь из-за того, что я была повязана с Кэрраном, и это делало меня женской альфой стаи. Пока что «Новый Рубеж» превращался в одно из тех семейных предприятий, которые богатые мужчины отдавали своим женам, чтобы те были заняты. А я так хотела, чтобы все получилось, черт возьми. Я хотела, чтобы агентство было прибыльным и твердо стояло на ногах. Если так продолжится и дальше, я просто буду вынуждена бегать по улице туда-сюда с возгласом: «Убиваем за еду!». Может, кто-нибудь сжалится и подкинет мне мелочь.

Телефон зазвонил. Я уставилась на него. Никогда не знаешь наверняка. Может это розыгрыш.

Телефон снова зазвонил. Я схватила трубку:

— Агентство «Новый Рубеж».

— Кейт. — В сухом голосе чувствовалась настойчивость.

Сколько лет, сколько бед.

— Здравствуй, Гастек. — И что же понадобилось от меня ведущему Мастеру Мертвых Атланты?

Когда жертва патогена immortuus умирала, то забирала с собой разум и эго человека, оставляя лишь оболочку тела, сверхсильную, сверхбыструю, смертоносную и управляемую одной жаждой крови. Мастера Мертвых хватали эту пустую оболочку и