ссылок на Евангелие. А по свидетельству блаженного Иеронима, им был составлен свод всех четырех Евангелий и написан «Комментарий на Евангелие».

От ученейшего церковного писателя Оригена, жившего в конце II и начале III века, до нас дошел целый ряд сочинений, в которых он приводит громадное количество текстов из новозаветных Священных Книг и дает нам свидетельство, что несомненно апостольскими и Божественными писаниями во всей поднебесной Церкви признавались как четыре Евангелия, так и Книги Деяний апостольских, Апокалипсис и четырнадцать Посланий святого апостола Павла.

Чрезвычайно ценны также и свидетельства от «внешних» – еретиков и язычников. В сочинениях еретиков Василида, Карпократа, Валентина, Птоломея, Гераклиона и Маркиона мы находим много мест, из которых ясно видно, что им хорошо были известны наши новозаветные Священные Книги. Все они жили во II веке.

Особенно важно появившееся в середине того же II века полное ненависти ко Христу сочинение языческого философа Цельса под названием «Истинное слово», в котором весь материал для нападений на христианство заимствован из всех четырех наших Евангелий, причем нередко встречаются даже дословные выписки из них.

Правда, не во всех древних списках Священных Книг Нового Завета, дошедших до нас, перечисляются всегда полностью все принимаемые Церковью двадцать семь книг. В так называемом «Мураториевом каноне», относящемся, как полагают, ко второй половине II века и найденном в XIX столетии профессором Мураторием, перечисляются на латинском языке только четыре Евангелия, Книга Деяний святых апостолов, тринадцать Посланий святого апостола Павла (без Послания к Евреям), Послание святого апостола Иуды, Послание и Апокалипсис святого Иоанна Богослова.

Нет, однако, никаких оснований считать этот канон официальным церковным документом. В этом же II веке появился перевод Священных Книг Нового Завета на сирийский язык, получивший название Пешито. В нем имеются не указанные в списке Муратория Послание к Евреям и Послание святого апостола Иакова, но зато отсутствуют Послание святого апостола Иуды, Второе послание святого апостола Петра, Второе и Третье послания святого апостола Иоанна и Апокалипсис.

Для всех этих пропусков могли быть причины частного характера. Точно так же, как и сомнения отдельных частных лиц, высказывавшиеся относительно подлинности той или другой Книги, они не имеют серьезного значения, ибо тоже имеют частный характер, иногда с явной тенденциозностью. Известно, например, что основатель протестантизма Мартин Лютер пытался усомниться в подлинности Послания святого апостола Иакова, потому что в нем решительно подчеркивается недостаточность для спасения одной веры без добрых дел, в то время как провозглашенный им основной догмат протестантского вероучения утверждает как раз обратное, что человек оправдывается одной верой, без добрых дел. Столь же тенденциозны, конечно, и все остальные подобные же попытки опорочить наш новозаветный канон.

Что же касается всей Церкви в целом, то она всегда с самого начала принимала все признаваемые у нас в настоящее время новозаветные Священные Книги, что и было засвидетельствовано в 360 году на Поместном Лаодикийском Соборе, издавшем определение, в котором перечисляются поименно все двадцать семь наших новозаветных Священных Книг (см. правило 60). Это определение было потом торжественно подтверждено и получило таким образом вселенский характер на VI Вселенском Соборе.

Язык новозаветных Священных Книг и история их текста

Все новозаветные Священные Книги написаны на греческом языке, но не на классическом греческом языке, а на народном александрийском наречии греческого языка, так называемом койне, на котором говорили или который, во всяком случае, понимали все культурные обитатели не только восточной, но и западной половины тогдашней Римской империи. Это был язык всех образованных людей того времени. Апостолы для того и писали на этом языке, чтобы сделать новозаветные Священные Книги доступными для чтения и понимания всех образованных граждан.

Писались они авторами или собственноручно² , или переписчиками, которым авторы диктовали³ , на папирусе, приготовлявшемся из египетского тростника, чернилами и тростью (3 Ин. 1, 13). Сравнительно реже употреблялся для этой цели и пергамент, приготовлявшийся из кожи животных и ценившийся очень дорого.

Характерным является то, что для письма употреблялись только большие буквы греческого алфавита, без знаков препинания и даже без отделения одного слова от другого. Малые буквы стали употребляться только с IX века, так же как и разделение на слова. Знаки же препинания введены только поcле изобретения книгопечатания Алдусом Мануцием в XVI веке. Нынешнее разделение на главы было произведено на Западе кардиналом Гугом в XIII веке, а разделение на стихи – парижским типографщиком Робертом Стефаном в XVI веке.

В лице своих ученых епископов и пресвитеров Церковь всегда заботилась об охранении текста Священных Книг от всяких искажений, всегда возможных, особенно до изобретения книгопечатания, когда книги переписывались от руки. Есть сведения, что над исправлением текста в неисправных списках много трудились такие ученые мужи христианской древности, как Ориген, Исихий, епископ Египетский, и Лукиан, пресвитер Антиохийский. С изобретением книгопечатания стали следить за тем, чтобы новозаветные Священные Книги печатались только по лучшим древнейшим рукописям.

В первой четверти XVI века появились почти одновременно два печатных издания новозаветного греческого текста: так называемая «Комплютенская полиглота» в Испании и издание Эразма Роттердамского в Базеле. В XIX столетии необходимо отметить как образцовые труды Тишендорфа – издание, явившееся результатом сравнения до девятисот рукописей Нового Завета.

Как эти добросовестные критические труды, так, в особенности, конечно, и неусыпная забота Церкви, в которой живет и которой руководит Дух Святой, служат нам вполне достаточной порукой в том, что мы обладаем в настоящее время чистым неповрежденным греческим текстом новозаветных Священных Книг.

Во второй половине IX столетия новозаветные Священные Книги были переведены просветителями славян равноапостольными братьями Кириллом и Мефодием на «язык словеньскъ», до некоторой степени общий и более или менее понятный для всех славянских племен. Как полагают, это был болгаро-македонский диалект, на котором говорили в окрестностях города Фессалоник – родины святых братьев.

Древнейший памятник этого славянского перевода