Много животных тогда поколений должно было сгинуть,
Коль размноженьем приплод не могли они выковать новый.
Те же, что, видишь, теперь, живительным воздухом дышат,
С юности ранней всегда берегут и блюдут свое племя,
Или отвагой храня, или хитростью, или проворством[5].
Таковы были первые попытки материалистического объяснения появления различных органических форм на Земле и их целесообразности. Эти попытки были продолжены и развиты передовыми философами и учеными начиная с эпохи зарождения капитализма в ряде стран Западной Европы (вторая половина XV века – XVI век).
В это время в связи с ростом промышленности и науки голос ученых и философов-материалистов становится все более громким и смелым. Вопреки религиозным домыслам, наука начинает убедительно доказывать материальность мира и раскрывать закономерности его существования. Становится все более ясным, что для познания природы нужно искать не мифические «конечные» цели, а действительно реальные причины, вызывающие те или иные явления.
Подвергая критике телеологию, голландский философ Б. Спиноза (1632–1677) указывал, что она является результатом незаконного перенесения людьми на природу тех свойств и действий, которые присущи только человеку. Он подчеркивал, что необходимо искать истинные причины органической целесообразности и стараться смотреть на вещи в природе глазами ученого, а не просто удивляться им подобно глупцу.
Однако недостаточная изученность органического мира еще долгое время не позволяла раскрыть действительных причин присущей ему целесообразности. Поэтому если в области наук о неживой природе ученые уже давно при объяснении любых явлений пытались найти вызвавшие их материальные причины, то в области биологии все еще продолжали говорить о цели как движущей силе развития. «…Для людей было бы нелепо, — писал немецкий философ-идеалист И. Кант (1724–1804), — даже только думать об этом и надеяться, что когда-нибудь восстанет новый Ньютон, который сумеет сделать понятным возникновение хотя бы травинки только по естественным законам, которые не подчинены никакой цели»
[6].
Если уже в древности и в средневековье в связи с развитием медицины и сельскохозяйственного производства была проделана известная работа по изучению животных и растений, то особенно значительных успехов добились ученые в XVI–XVIII веках. Развитие биологических наук все более и более показывало наличие определенного сходства в строении и в жизненных отправлениях многочисленных видов животных и растений. Об этом говорили данные сравнительной анатомии и физиологии
[7]. Много нового принесло возникновение эмбриологии
[8]. Эмбриологические исследования показали, что зародыши различных видов животных обладают особенно большим сходством в своем строении. Все это с необходимостью выдвигало перед биологами идею общности происхождения различных органических форм.
Правда, на первых порах эта идея истолковывалась религиозно мыслящими учеными как новое доказательство божественного происхождения всех живых существ, ибо сходство в их строении и отправлениях означает якобы не что иное, как выражение единого плана творения. Так, английский биолог Ричард Оуэн (1804–1892) писал: «Единство плана приводит нас к единству разума, задумавшего его». Однако с дальнейшим развитием естественных наук становилось все более очевидным, что дело здесь заключается в совершенно ином.
Уже в середине XVIII века стало ясно, что Земля отнюдь не оставалась неизменной с момента ее возникновения. Мысль об изменении Земли и всех явлений природы со всей ясностью и точностью была высказана великим русским ученым М. В. Ломоносовым (1711–1765). «…Твердо помнить должно, — писал Ломоносов, — что видимые телесные на земле вещи и весь мир не в таком состоянии были с начала от создания, как ныне находим, но великие происходили в нем перемены… Итак, напрасно многие думают, что все, как видим, с начала творцом создано; будто не токмо горы, долы и воды, но и разные роды минералов произошли вместе со всем светом; и поэтому-де не надобно исследовать причин, для чего они внутренними свойствами и положением мест разнятся. Таковые рассуждения весьма вредны приращению всех наук, следовательно, и натуральному знанию шара земного, а особливо искусству рудного дела, хотя оным умникам и легко быть философами, выучась наизусть три слова: „Бог так cотворил“, и сие дая в ответ вместо всех причин»
[9].
В начале XIX века мысль о постепенном изменении поверхности Земли на основе таких действующих факторов — солнечного света, воды, воздуха и т. д., была всесторонне развита в трудах английского геолога
[10] Ч. Лайеля (1797–1875). Геологические исследования с неоспоримостью свидетельствовали о том, что изменения Земли происходили на протяжении многих и многих миллионов лет, что полностью отвергало поповскую сказку о сотворении Земли около 7,5 тысячи лет назад.
Вместе с установлением геологических изменений было найдено, что животные и растения в прошлом сильно отличались от тех видов, которые обитают на Земле ныне. Об этом со всей определенностью говорят ископаемые останки организмов, сохранившиеся в различных геологических слоях Земли. И чем к более древним временам относятся эти останки, тем сильнее их отличие от современных видов. Тем не менее сколько бы ни было велико это отличие, ископаемые формы имели и немало признаков, общих с современными животными и растениями. Все это вплотную подводило к мысли о постепенном изменении биологических видов вместе с геологическими изменениями поверхности Земли.
Однако под влиянием религиозно-идеалистических воззрений и эти факты первоначально получили совершенно неправильное, извращенное толкование. Один из основателей науки об ископаемых организмах — палеонтологии — Ж. Кювье (1769–1832) заявил, будто современные виды не связаны с теми, которые существовали на Земле в прошлом. По его мнению, прежние виды вымирали в результате происходивших на Земле катаклизмов (катастроф): колоссальных землетрясений, опускания и поднятия земли, приводивших к тому, что на месте прежних материков появлялись моря и океаны, а дно бывших океанов становилось сушей.
Сам Кювье не ответил с достаточной ясностью на вопрос о том, каким образом после подобных катастроф на Земле вновь возникают организмы. Он допускал, что они могли появляться в пострадавших районах за счет переселения организмов из тех областей, которые в это время не претерпевали катастроф. Но ученики Кювье пошли «дальше» своего учителя, откровенно заявляя, что после каждой очередной