Четырех Последних Апостолов. Фигура в маске наблюдала за ним, но не сделала ни малейшего движения, чтобы остановить его.

Он предположил, что, вероятно, из-за того, что он напал на другого грешника, у них не было приказа как действовать при таком сценарии, когда камеры выключены, а босс вышел из комнаты.

Он прижал свои толстые большие пальцы к трахеe Норы, нащупывая подъязычную кость.

Он любил их щелкать. Они заставляли его вспоминать о косточкax желаний от рождественской индейки, сломанных со своим дедушкой, человеком, который привил ему любовь к изучению прошлого... а также человеком, который в возрасте от девяти до двенадцати лет преподал мистеру Медведю урок, который "наставил на путь истинный", изнасиловав своего внука во время летних каникул, которые мальчик провел в доме своих бабушки и дедушки.

Счастливые воспоминания, но отвлекающие; он, казалось, не мог правильно выровнять свой член, чтобы начать выскабливать внутренности этой пизды.

Нора металась, паниковала, но она не собиралась уходить без боя.

Она трахала животных, которые не хотели, чтобы их трахали, и знала, как заставить их успокоиться.

Она подняла колено и изо всех сил вогнала его в яйца мистера Медведя.

Он хмыкнул, но потом ухмыльнулся.

- Хорошая попытка, - пробормотал он. - Но, серьезно, как часто, по-твоему, меня били по яйцам?

Нора подавилась, ее горло перехватило, отчаянно нуждаясь в воздухе.

Существовал универсальный способ подчинения животных, который действовал на любое существо любого пола.

Она отпустила его запястья, превратила пальцы в когти и потянулась к его глазам.

Ее ногти впились в его глазницы.

Среднему пальцу ее левой руки повезло, и она провела прямо по его глазному яблоку, прежде чем он успел закрыть веки.

- Блядь, - пробормотал он, инстинктивно зажмурив глаза.

Он отпустил ее одной рукой и сжал кулак, готовый выбить ей гребаные зубы.

Но Нора не была обычной жертвой. Большинство людей, которых изнасиловал мистер Медведь, были мягкими и цивилизованными, и им никогда раньше не приходилось бороться за свою жизнь, и у них не было правильного инстинкта, чтобы продолжать не сдаваться после удачного выстрела.

Нора так и сделала.

Ее большой палец нашел его правый глаз, коснулся узла сморщенной кожи, который был его веком, а затем внезапно ударил так сильно, как только мог.

Веко приоткрылось, как губы девственницы, которая не соглашалась, плотно и неохотно, и она не переставала давить, пока не дошла до второго сустава в теплой липкости.

Она согнула большой палец, и большой палец царапнул тонкую, как яичная скорлупа, кость в задней части глазницы, прежде чем свернуться за глазным яблоком.

Затем она потянула.

Раздался приглушенный, влажный хлопок.

Когда она почувствовала округлость на своей ладони, она обхватила ее пальцами, крепко сжала и вывернула запястье, чтобы разорвать зрительный нерв.

- Сука!!! - завопил Мистер Медведь и откинулся на корточки, обеими руками прикрыл пустую глазницу.

Нора тяжело и болезненно вздохнула. После давления больших пальцев мужчины, это было похоже на попытку дышать горлом, полным игрушками Lego, но это не имело значения, это был кислород, прекрасный кислород.

Вес мистера Медведя на ее бедрах придавил ее, но она все равно приподнялась на локтях, задыхаясь, как рыба.

Он почувствовал, как она пошевелилась.

Одна рука все еще прикрывала его лицо, другая внезапно размахнулась и сильно ударила ее, откинув ее голову назад.

Оставшийся глаз мистера Медведя, тот, который она поцарапала, яростно глядел на нее.

- Сука, - пробормотал он и снова замахнулся, открытой ладонью ударив ее по другой щеке, ее голова мотнулась в противоположном направлении.

Она снова откинулась назад, широко раскинув руки и тяжело дыша.

Мистер Медведь нахмурился еще сильнее и превратил все свое лицо в искаженную маску ненависти.

Его рука оторвалась от лица, открывая открытую дыру, из которой сочилaсь струя крови с два пальца, в то время, как из оставшегося глаза текли слезы.

Он наклонился и обхватил основание своего члена.

Это все еще было тяжело, тяжелее, чем когда-либо раньше, из-за волнения и адреналина; когда они вступали в бой, в конце концов им всегда становилось хуже, и Нора оказала великолепное сопротивление.

Он собирался затрахать ее до смерти.

Казалось, в комнате больше никого не было, только он и мясо под ним, ошеломленная львица.

Почти нежно, свободной рукой он раздвинул ее бедра.

Он вытер лицо и использовал свою кровь и слезы, чтобы смазать губы ее влагалища.

Не из доброты, а из практичности.

Он вдавил в нее кончик своего рыболовного крючка, вонзив в нее толстую фиолетовую луковицу самого себя... а затем вонзил всю длину своего восьмидюймового члена и его злобно-острые шипы в ее влагалище.

Нора была ошеломлена двумя сильными ударами по голове, но ощущение чего-то, намного хуже, вернуло её в реальность.

Когти, раздирающие стенки ее влагалища, привели ее в чувство с криком.

А потом он отстранился.

Рыболовный крючок принца Альберта зацепился, а затем протащился сквозь ее внутреннюю плоть, как лезвие плуга, прочерчивающее борозду.

Когти на его члене заставили ее закричать.

Казалось, что-то пыталось вывернуть ее наизнанку.

То, что произошло дальше, выглядело так, как будто это могло быть поставлено в хореографии.

Руки Норы были вытянуты по обе стороны от нее среди разбросанных секс-игрушек.

Ее левая рука лежала поверх одной из них.

Она схватила её.

Она резко выпрямилась и закричала, словно очнувшись от ужасного кошмара.

Она ткнула мистера Медведя в лицо.

Секс-игрушкой, которую она случайно подобрала, был огромный розовый фаллоимитатор с бритвами по всей длине, которым Дженнифер Винчестер перерезала своё горло изнутри.

Бешеная реакция мозга Норы означала, что она не пыталась прицелиться, но ей все же удалось воткнуть эту штуку в оставшийся глаз мистера Медведя, который лопнул, когда коренастая секс-игрушка врезалась в его голову с достаточной силой, чтобы сломать тонкую кость в задней части глазницы и вонзить несколько дюймов ярко-розового винила в лобную долю.

Этот человек стал машиной. Или, по крайней мере, эффект был такой, как будто кто-то щелкнул выключателем, включил и выключил, потому что он сразу же остановился. Все его тело, каждое движение мышц, каждый пульс крови, каждый химический щелчок синапсов мгновенно остановились.

Мертвый. Kак будто Бог на Небесах посмотрел вниз, покачал головой, увидев какой мерзкой работой был Его ребенок, и щелкнул пальцами.

Нора продолжала кричать еще целых три