«Книги исторических деяний» и других книг конфуцианского канона (кроме «Бесед и суждений» и «Книги перемен» (Ицзин)). Он оставил много заметок о разных исторических персонажах, нередко высказывая о них суждения, расходившиеся с традиционной оценкой деятельности этих персонажей официальной историографией.

Занятия маньчжурским языком мало интересовали Юань Мэя. Экзамена, устроенного ему в 1742 г., он не выдержал. Следствием этого было получение не слишком высокой должности — начальника уезда Лишуй (вблизи Нанкина). В 1743г. его перевели на должность начальника уезда Цзянпу (тоже под Нанкином), затем — уезда Шуян (в той же провинции Цзянсу). В 1744 г. он был одним из помощников главного экзаменатора на экзаменах в Нанкине.

Юань Мэй хорошо знал юриспруденцию, имел репутацию умелого, опытного, энергичного и объективного администратора, пользовавшегося популярностью у населения. В «Рассуждениях о стихах» он упоминает о некоторых случаях из своей административной практики^[13]. Наиболее любопытным, пожалуй, является следующий рассказ:

«В году и-чоу (1745 г. — О. Ф.) я управлял Цзяннином. В десятый день пятой луны поднялся ураган, среди бела дня наступила тьма. Одну девушку восемнадцати лет по фамилии Хань ветром отнесло в деревню Тунцзин в девяноста ли от города. Жители деревни узнали, как ее зовут, и на следующий день отвезли домой. Девушка была невестой сына некоего Ли, сюцая, что жил у восточной стены города. Ли усомнился в том, что ветер мог унести девушку за девяносто ли, и, подозревая, что она была с кем-то на свидании, потащил ее в суд для расторжения брачного договора. Ознакомившись с делом, я сказал Ли:

— Некогда ветер унес девушку на шесть тысяч ли. Знаете ли вы об этом?

Ли не поверил. Тогда я достал „Сочинения из Линчуаня“ кисти Хао Вэнь-чжуна^[14] и показал ему, сказав при этом:

— Господин Хао был верным сановником династии. Мог ли он солгать? Девушка из Умэня (совр. г. Сучжоу. — О. Ф.), которую унесло ветром, впоследствии вышла замуж за первого министра. Боюсь, что ваш сын такого счастья иметь не будет!

Ли прочитал стихи Хао Цзиня и обрадовался. Брак его сына с той девушкой состоялся.

Услыхав об этом, губернатор Инь^[15] сказал:

— Из этого ясно, как важно для начальников областей быть начитанными»^[16].

Инь Цзи-шань покровительствовал Юань Мэю и сообщил о его административных успехах императору. Казалось, молодого чиновника ждет блестящая карьера. Но в 1748 г. Юань Мэй неожиданно попросил «отпуск по болезни»^[17]. Узнав об этом, его друг, провинциальный казначей Тао Ши-хуан, проезжавший осенью 1748 г. через Нанкин, написал ему письмо с упреками. В ответном письме Юань Мэй объясняет, что решение его вызвано не обидой на то, что ему не дали должность начальника области Гаоюй (как полагал Тао)^[18], но тем, что его не удовлетворяет служба: начальник уезда вынужден прислуживать высшим, на что он не способен, а не помогать разрешать трудности жизни простого народа, что он умеет делать хорошо.

«Все, что я прошу, — писал Юань Мэй, — это деревня в десяток домов, где я, употребляя в дело все мои знания и замыслы, прославлял бы пути древних государей, управляя людьми так, чтобы даже бродящий с дозором деревенский сторож мог бы жить в мире и спокойно достичь конца своих дней. Сейчас я седлаю горячих скакунов и гоняюсь за соблазнами на городских улицах. Но даже [силачи Мэн] Бэнь и [Ся] Юй должны когда-то отдохнуть под сенью деревьев. И я тоже хочу получить позволение вот так же отдохнуть, и вы не должны винить меня за это»^[19].

Поселился Юань Мэй в только что приобретенном им саду Суйюань, расположенном на холме Сяоцаншань в Нанкине. Раньше этот сад принадлежал Цао Иню (1658-1712) — ученому и литератору, который служил текстильным комиссаром Нанкина в годы Кан-си^[20]. Цао Инь был дедом Цао Сюэ-циня — автора знаменитого романа «Сон в красном тереме», и Юань Мэй, основываясь на высказывании друга Цао Сюэ-циня, с гордостью утверждал, что Суйюань был парком, описанным в «Сне в красном тереме» под названием Дагуаньюань. Ряд произведений Юань Мэя посвящен описанию красот этого сада.

В 1751 г. император Цянь-лун предпринял поездку по южным провинциям Китая, это вызвало большие экономические трудности и тяжелым бременем легло на население юга. Губернатором провинций Цзянси и Цзяннань в то время был Хуан Тин-гуй (1691 — 1759), который, готовясь к приезду императора, начал усиленное строительство триумфальных арок, походных дворцов, расходуя колоссальные средства и рабочую силу^[21]. Юань Мэй написал ему большое письмо, полное возмущения тем, что Хуан Тин-гую безразлична судьба народа, что он окружил себя «ничтожными людьми», а те чиновники, которые «по-настоящему любят народ и обеспокоены судьбами государства, стоят в стороне от управления». Отдавая должное военным заслугам Хуан Тин-гуя, его мужеству и честности, Юань Мэй в то же время прямо заявлял: «Ваш авторитет способен внести умиротворение на рубежах страны, но не внутри ее. Вы прекрасно разбираетесь в дальних, но ближние для вас темны... Когда император совершал инспекционную поездку по южным районам страны, то при постройке мостов, возведении арок, приведении в порядок дорог каждое хозяйство обложили специальным налогом. А ведь в высочайшем указе многократно повторялось, что император боится, как бы его поездка не оказалась обременительной для народа. Вы же поступили наперекор ему, считая, что Сын Неба говорит не то, что думает»^[22].

Как ни странно, это смелое письмо не привело к тяжелым для Юань Мэя последствиям. Его вызвали в Пекин и назначили в Сиань. Но смерть отца в 1752 г. помешала ему занять новый пост. Три года траура он провел в своем саду Суйюань; семью он перевез туда в 1755 г., когда его уход в отставку стал уже реальным фактом.

Чэнь Шоу-и выразительно пишет об этом решении поэта: «Он прослужил одиннадцать лет, и с него этого хватило»^[23]. Уход Юань Мэя с государственной службы нельзя рассматривать ни как протест политический или социальный, ни даже как стремление даоса слиться с природой в постижении великого дао. Этот уход был вызван желанием поэта быть свободным и жить так, как ему хочется, чтобы иметь время и настроение для творчества^[24].

Интересные соображения о причинах ухода Юань Мэя «в горы» (как называл этот шаг сам поэт) приводил Ли Цзи. Он говорил, что Юань Мэй ушел в отставку для того, чтобы жить свободной жизнью и наслаждаться любовью к природе и поэзией^[25]: «Недоброжелатели называли его лисой и лицемером. Но следует помнить, что только под видом отшельника мог он добиться своей цели, поскольку пути, открытые ученому, были ограничены»^[26].

Постепенно сад