великодушие и начнете исповедовать марксизм — много ли вы наизобретаете с таким мизерным обеспечением? Поверьте мне — ничего!

Докладчик в третий раз наполнил свой стакан.

— Поэтому будущее человечества — в рациональном распределении ресурсов между думающими и обеспечивающими, в разумной дифференциации достатка. И распоряжаться общими ресурсами должны те, кто на вершине, те, кто поколениями доказывал свою состоятельность как созидающие элементы, а не всякие представители тех народов, для которых еще недавно высшей формой мыслительной деятельности было освоение нового приема в лазании по пальмам за бананами. По этой же причине оправдана аккумуляция богатства в руках элиты — ведь она делает запас на будущее. Это нормально. И вот здесь мы упираемся в противоборство имеющихся в действительности идеологий, выращенных из разных побегов учения Адама Смита или Дэвида Рикардо.

Ненормально, неосмотрительно и преступно по отношению к будущему человечества то, что делают русские! Если не прекратить существование Империи Зла, как метко назвал их государственное образование господин Президент, — короткие аплодисменты прервали на несколько секунд монолог неведомого мне оратора. — Если не уничтожить эту человеконенавистническую идеологию, то ни о каком рациональном распределении говорить не имеет смысла. А если нет распределения, то не будет и развития! Человечество пожрет само себя, поддавшись популистским лозунгам социалистов. Занятое обеспечением сверх всякой меры потребностей никчемного сброда — пролетариев, крестьян, мелких клерков — оно выбьет из-под своего основания те немногие подпорки, что успело создать наше общество! Перерубит сук, на котором сидит, а потом рухнет во времена вандализма и первобытной дикости. Потому что система товарищей социалистов неустойчива! Не бывает устойчивых пирамид, перевернутых вверх дном! А без пирамид не бывает общества. Без пирамиды оно превратится в анархический хаос, где каждый недоумок мнит себя Императором Вселенной. Поэтому выбор простой — либо пирамида власти, богатства, образования и потребления, либо коллапс и смерть систем. Социальное равенство и справедливость были хороши в каменном веке, когда не нужно было думать о ресурсах, когда вообще не нужно было думать! Вот здесь у меня расчеты, если кто-то желает ознакомиться с ними, прошу, господа! Хотелось бы добавить, что при условии сохранения социализма русского образца еще на тридцать-сорок лет мы получим настоящий конец света уже к середине двадцать первого века. Африка и Южная Америка, скорее всего, предпочтут советский вариант псевдоразвития общества. Провозглашенный Горбачевым «социализм с человеческим лицом» может очень многим показаться притягательным. И если его внутренняя политика в Советском Союзе увенчается хоть каким-то успехом, у него появятся силы внушить уверенность тем, кто еще сомневается! А это значит — бесконтрольное размножение непроизводящих сил, обязательная милитаризация государств, поголовная люмпенизация и возникновение еще нескольких неконтролируемых полюсов силы! Аргентина, Мексика, Ангола, Алжир, Индонезия с ее самой огромной в мире коммунистической партией — они уже созрели и готовы упасть в ноги к русским, если мы не станем активно этому противодействовать. А за этим последует быстрая закономерная гибель человеческой цивилизации либо от войны за ресурсы, либо от их быстрого истощения. Вам выбирать, господа!..

Сначала жидкие, но потом все более усиливающиеся аплодисменты заглушили последние слова.

Серый выключил диктофон и молча уставился на меня, ожидая комментария услышанному.

— Кто это? Сектанты какие-то? Похоже на мормонов: смешались в кучу кони, люди. Не хватает только гимнов хоровых.

— Почти в точку. Это мне привез Снайл с недавней конференции. Что-то о бизнесе в условиях тотального контроля со стороны государства. Но в том числе на одном из закрытых слушаний выступал и вот этот умник из Стэнфорда. Чеви Карсон. Не слышал?

— Не приходилось. Если он из Стэнфорда, то удивительно мне, почему все так открыто и категорично? Обычно тамошние яйцеголовые сидельцы предпочитают обтекаемые выражения. Но в некоторой логике ему не откажешь. Боливар двоих не вывезет.

— А еще в цинизме. Достойный суфлер для господина Бжезинского. У меня таких речей с этого сборища — десяток кассет. Но самое худшее в этом шабаше — не наукообразие мистера Карсона, — Фролов вынул из диктофона катушку с магнитной пленкой и вставил другую, а катушку передал мне: — послушай на досуге. Там много интересного. В самом конце интересный пассаж — чтоб средний «обеспечивающий», по его терминологии, индивидуум не отбросил копыта, ему достаточно тратить на себя три доллара в день — только в этом случае все его стремления будут направлены в нужное Карсону русло. Если платить больше — появится энергия, которую этот никчемный товарищ может задействовать в работе мозга. И додумается до всякого нехорошего. Вроде революций. А то еще начнет размножаться, производя на свет лишних иждивенцев. Поэтому лучше его кастрировать сразу после окончания начальной школы, появления вторичных половых признаков и сдачи теста на IQ. А потом платить три доллара в день. Но для нас с тобой все эти Карсоны — просто враги. Привычные и понятные. Пусть и с необычными теориями. Самое худшее вот что!

Он вдавил кнопку воспроизведения и после короткой паузы в динамиках послышались редкие хлопки приветствия. Кто-то откашлялся и на отвратительном английском — примерно такому нас учили в школе: архаичном, имитирующим лондонское произношение, но нисколько в реальности на него не похожем — заговорил:

— Дамы и джентльмены, здравствуйте! Мистер Джемисон представил меня, но я хотел бы немного подробнее рассказать о том, кто я такой и откуда здесь появился! О-кей? Я очень благодарен устроителям конференции за приглашение. Хотел бы еще выразить особую признательность мистеру Стюарту Батлеру, исключительно благодаря которому я оказался здесь, с вами. Меня зовут Аркадий Дворкин, я из Советского Союза. Мне сорок пять лет и всю сознательную жизнь я прожил именно в том тоталитарном обществе, которому посвящена текущая конференция. Вы меня понимаете, о-кей? Если я буду говорить неправильно, непонятно, не стесняйтесь меня поправлять. Я еще осваиваю язык. Я происхожу из старой семьи обычных московских аптекарей. Как всем вам известная писательница Айн Рэнд, чей «Атлант» однажды стал для нас всех путеводной звездой. Она тоже из России, правда из Ленинграда, и не исключено, что наши предки были хорошо знакомы. Профессиональные связи в прошлом были очень