Кайло свернулся плотнее, утыкаясь носом в ее щеку. Она была теплой и мягкой, все еще человечной, несмотря на преображение… Его щупальце скользнуло по ее бедру вверх. Желание стало непреодолимым.
Рей всхлипнула. Ее маленькие руки задрожали у него на груди — щупальце проскользнуло в ее тело, вибрируя, чтобы утешить ее. Ее мышцы затрепетали и сжались, а ногти впились в его кожу. Как же долго ему пришлось ждать самку — кого-то, с кем можно разделить свое жилище и немногие сокровища. Как чудесно будет засыпать со своей парой в объятиях.
— П-прекрати, — прохрипела Рей, прерывисто дыша. — Пожалуйста.
Скоро она поймет. Кайло нежно отвел ее развевающиеся волосы и поцеловал ее шею, продолжая ритмично двигать щупальцем. Преображение давалось непросто, но придет время, и Рей смирится с необратимым.
Ее тело вздрогнуло, сжало толстое щупальце, приоткрывая бедра, — она начала жадно дышать. Старые привычки тоже уйдут со временем. Кайло покусывал нежную кожу своей самки и ворковал, постепенно перемещаясь на нее. Голод затуманивал рациональные части рассудка. Такая красивая… Он должен снова спариться с ней — ласки щупальцами было уже недостаточно.
— Самка, — пробормотал Кайло, обхватывая ее бедра, разделяя их сильнее. — Моя.
— П-подожди…
Его — вся его! Удовольствие забурлило в груди, когда член протиснулся в самку, когда ее маленькое тело напряглось под ним. Он приставил щупальце к расщелинке между стройных ног и принялся стимулировать ее, сосредоточив присоску на чувствительном бугорке, мягко нажимая и обводя. Рей хлебнула воды, ее бедра задрожали. Кайло и сам застонал, покусывая ее шею и учащая движения. Такая теплая…
Славная девочка. Молодняк. Он обхватил ее щеку, проникая щупальцем глубже, и она, вздрогнув, заскулила. Идеальная мать для его эфиры.
И никаких людей поблизости, никто не потревожит их покой, не будет наблюдать за совокуплением. Впрочем Кайло не возражал против иного — истинный представитель своего вида, он не питал ложных предубеждений насчет спаривания со своей парой у всех на виду. Но уединение и тишина были желанней, позволяя ему чутко прислушиваться к милому поскуливанию Рей и ее странному дыханию через рот — всем тем мелочам, которые его возбуждали.
Он поцеловал уголок ее рта, глядя на ее закрытые глаза, приоткрытые губы. Она будет хорошей матерью. Свыкнется с этим со временем.
Рей прижала ладони к его груди, настигнутая удовольствием. Вскоре и Кайло последовал за ней, овладевая ею немного грубее, чем намеревался, и оказался вновь застигнут врасплох наслаждением, развернувшим мягкие колючки. Его самка застыла совершенно неподвижно — как должна была. Желтые глаза ее прикрылись, их заволокло растерянностью, податливое тело послушно приняло его семя. Он излился в нее, мелко подергивая бедрами.
— …Хорошая, — похвалил Кайло. Человеческое слово закончилось стоном. Он погладил ее по волосам, обхватил щеку. — Хорошая… самка.
Удовольствие продолжало накатывать. С каждой волной член пульсировал и опустошался в его самку снова — Рей извивалась, и он с нежностью поцеловал ее, восхваляя комплиментами. Ему досталась самая лучшая самка.
***
Прошло еще несколько дней — люди приходили и уходили. Они то появлялись на верхней решетке, чтобы накормить их с Рей, то наблюдали за ними сквозь стекло: чаще всего одни и те же, что-то тихо обсуждая, глядя, как Кайло без устали следит за ними. Раз или два он позаботился о том, чтобы спариться с Рей у них на виду, — на случай, если они вынашивали планы забрать ее себе. Это их отпугнуло.
С той поры его самка оставалась тихой и молчаливой, отказываясь почти от любой предложенной пищи, лишь на четвертый день неохотно приняв лосось. Она угрюмо смотрела, как Кайло заботится об их логове, меняет старые пучки водорослей на свежие, украшает стены и пол ракушками и камнями.
Рей не выглядела впечатленной его усердием, но стала восприимчивей к спариванию, так что, возможно, это ее устраивало. На пятый день он заметил, что глубокая стимуляция усиками ей приятна, как и колючки, и сам процесс оплодотворения. Спустя неделю она свыклась со спариванием несколько раз в день, и Кайло часто вознаграждал ее ласками и стимуляцией толстыми щупальцами.
Однако, несмотря на все старания и трепетное обращение, Рей не округлилась.
Наверное, размышлял Кайло, тому препятствовало качество воды, или плохой корм, или теснота резервуара. Он бродил среди декоративных кораллов и камней, пытаясь придумать, как улучшить условия и увеличить шансы своей самки на оплодотворение, но не находил никакого решения.
Возможно, сказались годы, что сам Кайло провел в этой негодной среде. Возможно, именно его семя было нежизнеспособно.
Этот вопрос оставил его без сна на много ночей, пока однажды решение не пришло к нему само.
По стенкам резервуара заплясал свет фонариков. Он-то и разбудил Кайло, неприятно задев его чувствительные веки. Бережно обвив запястье Рей, он прижал ее к себе покрепче. Нет смысла гадать, люди явились за его парой.
Спустя немного времени верхняя решетка пришла в движение, взбаламутив покой воды. Кайло выпрямился, а Рей испуганно распахнула глаза.
— Помогите! — всхлипнула она и зажмурилась. — Пожалуйста, помогите…
Он успокаивающе заворковал, поглаживая ее волосы. С ним она в безопасности.
Стук по стеклу выманил Кайло к окну его логова. Снаружи стояло несколько человечков — они размахивали руками и фонариками. Свет раздражал его, и Кайло подобрался ближе, собираясь разогнать их, взбудораженный беспокойством. Они напугали его самку. Этого он не простит никогда.
Люди были одеты в темные цвета. Один ткнул пальцем вверх, остальные присоединились к нему, и Кайло оглянулся за плечо, на верхнюю решетку.
Там стоял человечек, что-то сыпавший в воду: какой-то порошок. Кайло прищурился — и взмыл к поверхности, но человечек успел опустошить свое ведро и удрал раньше, чем Кайло добрался до него.
Порошок рассеивался в воде. Кайло хмуро наблюдал, как розовые хлопья исчезают в чернильной темноте — его щупальца и веки