этим человеком. Он прекрасно понимает, что может вызвать мое неудовольствие, но не отступает от своих намерений. — Король Матиор, в одном из ваших королевств зреет смута.

— В Ишреме. Мне об этом известно.

Знаю, что последние несколько лет отец совсем не интересовался делами этого королевства, отдавая предпочтение землям с обширными охотничьими угодьями. Ишрем же — тихое и спокойное место. Люди там возделывают поля, а не охотятся на дичь. Они предпочитают грубую ткань мягким шкурам и ценят слова, а не поступки. Трусливый народ, который прячется за каменными стенами от своих владык. Отец хвалился, что шестнадцать лет назад завоевать их не составило труда.

Я думаю о прекрасной принцессе Ишрема, о ее нежных руках и ласковых глазах. Темные волосы, пухлые губы и выкованный из стали дух. Халла. Я не забыл ее.

— Тогда вы знаете, что долгое время ваш отец пренебрегал своими землями, — прямо говорит посол. — Жители Ишрема в отчаянии. Люди исправно платят налоги, все богатства своей земли отдают владыкам циклопам, а взамен получают лишь еще большее бремя. Народ голодает. Все запасы продовольствия пришлось продать в Адассию, чтобы уплатить непомерные суммы налогов. В столице подняли бунт, на дорогах промышляют воры и бандиты, леса наводнили браконьеры. Наместники вашего отца, опьяненные властью и вседозволенностью, творят настоящий беспредел: забирают у бедных людей все, от овец до старших дочерей, утверждая, что это их право, как ставленников циклопов.

— Неужели? — протягиваю я, силясь вспомнить что-нибудь о пограничных заставах и людях, оставленных ими управлять. Среди наместников нет ни одного воина-циклопа. Это просто горстка жалких двуглазых дворянчиков, в чьих жилах вместо огненной воинской крови дрожит водянистый студень. Все они без малейших колебаний признали над собой власть циклопов. Мы кочевники и оставаться надолго на одном месте не для нас. Вот почему людям доверили управление завоеванными землями. Я смутно припоминаю нескольких лордов Ишрема, которые с готовностью склонили головы и получили в свои руки власть до тех пор, пока не попытались бы собрать армию против моего отца.

Я знал, что земли Ишрема остались без внимания. Когда разум начал покидать отца, а болезнь стала отнимать все больше жизненных сил, он вернулся к охоте и старым обычаям. Жить дорогой и охотой не так уж и плохо, но король должен быть в курсе дел всех подвластных территорий, иначе восстаний не избежать.

И, судя по всему, корыстные лордики снова решили откусить руку, которая их кормит.

Посол не отстает от меня ни на шаг, на худом лице заметно напряжение.

— Вы рискуете утратить контроль над королевством, Ваше Величество…

— Я не чье-то Величество, — перебиваю я человека. Все эти странные титулы — еще один обычай Ишрема, который откровенно раздражает. Я не возражаю против «короля», потому что на всех языках мира это слово означает одно и то же, но говорить о моем «Величестве» несусветная чушь. — Если хочешь, называй меня Первым воином.

— Первый воин, — спокойно продолжает мужчина, спешно следуя за мной в палатку. — Как вам будет угодно. Но, прошу вас, прислушайтесь к моим словам. Чтобы предотвратить восстание, нужно принять какие-то меры. Пока жива наследница королевской крови, покоя не будет никогда. Уже сейчас мятежники скандируют на улицах ее имя и требуют вернуть королеву Халлу на трон.

Королева Халла.

Вернее, королева на час. На лице расползается улыбка при мысли о ней. За прошедшие годы воспоминания потускнели, но я помню ее заплетенные в косы волосы, блестящие и гладкие как будто каштаны, бледную словно зимнее небо кожу, красивый изгиб розовых губ и нежные руки. Помню ее грациозную походку и необыкновенную доброту.

Ни одна женщина так и не смогла с ней сравниться.

— Значит, народ выдвигает нелепые требования. И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал? — рассеянно спрашиваю я, снимая плащ и подходя к своему меховому ложу. Мысли все еще заняты Халлой, ее гордой осанкой и пышными юбками. Многие годы я мечтал о принцессе Ишрема, воображая, как укладываю ее на постель из самых лучших мехов и задираю эти юбки, исследуя то, что они так успешно скрывают.

О принцессе не полагается так думать, но меня это никогда не останавливало.

— У меня есть простое решение, — говорит посол.

Просто не бывает никогда, но я заинтригован и отгоняю прочь мысли о прекрасной принцессе, готовый выслушать предложение человека.

— Я слушаю.

— Пошлите убийцу, — прямо говорит мне мужчина. — Пусть займется этой проблемой. Если принцессы не будет в живых, она не сможет занять трон. Нет наследницы, нет и проблемы. Королевская династия Ишрема умрет вместе с ней. Решение, несомненно, неприятное, но действенное.

Голос посла полон отвращения. Ясно без слов, что человеку совсем не по душе собственное предложение, но другого выхода он не видит.

Такова жизнь дипломата — предлагать жесткие решения проблем своему королю и надеяться, что кто-то другой возьмет вину на себя. Меня совсем не удивляет его предложение. Это что-то вроде человеческого обычая радикально и без лишнего шума устранять соперников и угрозу. Циклопы так не поступают, мы предпочитаем встречаться на поле боя и проливать кровь во имя Арона Тесака.

Предложение посла было логичным и ожидаемым… но к чему я оказался не готов, так это к яростному желанию, что поднимается во мне. Не убить Халлу, а убить любого, кто посмеет подобное предложить.

Моя.

Всегда была моей.

И всегда будет.

Стараясь сохранять невозмутимость, я неспешно отстегиваю перевязь с мечом. Это был долгий и тяжелый день, и завтрашний обещает быть не легче.

— Никто не тронет принцессу Халлу. У меня есть другая идея, — говорю я ему. Многие годы я в тайне лелеял ее. Мечта, о которой я и думать не смел, пока отец был жив. Теперь, когда он умер, а Ишрем погрузился в хаос, эта мысль не давала мне покоя.

Каждый день. Каждый час.

И кто сейчас может что-либо мне запретить? Теперь я Первый воин. Мое слово — закон. Я могу править своим королевством как сам того пожелаю.

— Ваше… эм, Первый воин, прошу вас прислушаться ко мне. Ишрем — это проблема, — продолжает мужчина. — Нужно каким-то образом ее решить, и сделать это в ближайшее время. Потребуется демонстрация силы и быстро…

— Считай, что проблемы больше нет.

Я рывком снимаю наплечники, дергая за кожаные завязки.

— Как?

Когда я заканчиваю объяснять прекрасный в своей простоте план, посол удивленно смотрит на меня.

— И вы сделаете это ради своего королевства? Для Ишрема и племен циклопов?

Я не могу удержаться от улыбки. Он