========== Острая тема ==========

Почему так быстро и легко рушится то, что создавалось десяток лет?

Почему то, на чём основывается вся его жизнь, оказалось не более,

чем песчаным замком, оплывшим и потёкшим от одной крохотной волны?

Единственное, что удерживало его от саморазрушения и безумия,

сейчас растворяется в наплывах реальности.

И как остаться в своем уме, если всё, что тебя окружает,

да и ты сам, в конце концов, лишь туман иллюзии?

Световая панель в кабинете Дерека перегорела и требовала замены. Теперь она работала постоянно. Эрика шутила, что в офисе нужно ввести новый дресс-код — солнцезащитные очки. Своего руководителя подчинённые не видели уже месяц. Большинство это устраивало — устрашающие еженедельные совещания, постоянное ощущение превосходства над тобой этого безусловно потрясающего, но властного и жёсткого руководителя, неизбежное чувство унижения, когда твои идеи, или идеи коллег из твоего отдела разносятся в пух и прах — всё это исчезло в одно прекрасное, немного морозное ноябрьское утро. Сейчас было пять утра, рабочие пыхтели над экраном уже второй час, но что-то не складывалось.

— Если за пятнадцать минут вы не установите причину неполадки, потеряете контракт на обслуживание Хейлз-Билд. Не только этого здания, а всей корпорации.

Голос девушки звучал слишком громко и ярко. Сочно. И безапелляционно. Мужчина средних лет нервно облизал губы и ещё раз проверил проводку. Потом пальцами прошёлся по тонким линиям проводов и сурово запыхтел. Второй подошёл к нему с каким-то инструментом и тихонько пробубнил что-то нелестное, но говорившая дама уже вышла из этажа.

Спустя десять минут кабинет снова был надёжно защищён от чужих глаз, и нежные пальцы провели по взъерошенной чёлке мужчины:

— Милый, ты можешь возвращаться в свою берлогу. Хотя я предложила бы проложить путь в кабинет через душ.

— Никто не платит тебе за то, чтобы ты заботилась обо мне. И меня вполне устраивает пол, на котором я лежу.

— Хамство тебе не к лицу, мистер богоподобный Дерек Хейл. Но ты здесь босс, и можешь делать всё, что захочешь… А если бы мне платили…

— Лидия, я прошу тебя, оставь…

— Тебя в покое? Ну, нет. Сегодня моя очередь, так что потерпишь. И если бы мне платили, то ты был бы пострижен, умыт, одет, а ещё не валялся бы на полу вместо уютной постели собственного дома. Я устала слышать вопрос от всех и каждого: «Что с тобой твориться весь этот месяц?» Потому что ответ неизменен. У тебя депрессия, Дерек, и тебе нужен врач. Мне бы не хотелось, чтобы ты увидел разумность этой идеи, когда станет слишком поздно…

— Я уже большой мальчик, чтобы знать самому, что мне нужно. И сейчас это бутылочка хорошего скотча…

— Чтобы спьяну тебе снова виделось то, от чего ты блюёшь?! Думаешь, я не заметила… Так вот, это ты тупеешь на глазах. С моими глазами всё в порядке! Так что вставай и иди в свой офис! Потому что уборщица придёт через полчаса. А если уйду я, ты так и останешься здесь! Ты представляешь, какие сплетни пойдут?!

Это был самый железный аргумент, который заставил Дерека поднять зад с ковра.

— Вот и умничка. Вот и молодец. Спиртное я убрала, так что просто поспи. И не надо пытаться меня оскорбить. Большинство твоих комментариев я сочту комплиментом.

Мужчина медленно полз в сторону светящейся стены, сгорбленный, уставший, сломленный. За этот месяц он понял настоящий смысл фразы «гнёт обстоятельств». А ещё — «друзья познаются в беде». А ещё… Много чего на самом деле. Он чувствовал себя в состоянии невесомости, словно его полёт вниз бесконечен и прекрасен, только то, что он видел на пути на самое дно, было отвратительным и жутким. Настолько нелицеприятные открытия о собственном окружении давались ему с трудом, пока однажды он едва не поверил в то, что его уже ничто не сможет удивить. Эти недели… Были преисподней. И он, правда, думал, что хуже уже не будет. И даже не надеялся, что ошибается, подсознательно знал, что это не самое дно, это только притворство. А дно, оно ещё ниже, там, куда он так отчаянно стремится.

И стремление это началось в тот самый день, когда «заплатку» Дитона сорвало всего парой сообщений. И всего месяц спустя он оказался в том состоянии, в котором боялся оказаться всегда. Ему ничего не хотелось. Он почти не жил, не понимая, зачем вообще все от него требуют каких-то вещей. У него были деньги, работать было необязательно, можно было просто сидеть тихонько, закрывшись ото всех, потому что сил на борьбу больше не было. Дерек считал почему-то, что пережив предательство юности, он никогда снова не попадётся на эту удочку. Он так глупо ошибался… Он во всём так глупо ошибался…

Нехотя он вошёл в душевую кабину, включил воду. Вспомнил, что нужно настроить температуру. Стало не так холодно. Вспомнил, что где-то оставался гель-душ. Не нашёл, плюнул, вылил на голову шампунь. Залип на тонком цветочном узоре и вспомнил безвкусную сиреневую плитку в отеле, где его поимели. Душу его поимели и оставили отсыпаться… А он наивно думал, что сильный. А он глупо предполагал, что справится со всем. Мысли увлекли его назад. На месяц, на десяток лет, на полтора года назад. Воспоминания струились словно вода, вызывая то истерический смех, то соль на губах. Возможно, случись это раньше, Дереку было бы проще… Вода смывала стыд и неловкость за слёзы. В голове немного прояснилось, и Хейл почему-то остановился на том, с чего началось его персональное падение. С той злосчастной пары сообщений в Ватсапе. Казалось, прошла уже целая жизнь. А может, было бы лучше, если бы она уже прошла. Прошла и закончилась. Хейл покосился на бритву. Придётся придумать что-то понадёжнее…

Комментарий к Острая тема

Вторая часть трилогии в пути. Это путешествие будет захватывающим. Добро пожаловать со мной! Каждый ваш отклик бесценен, и я его очень жду!

Погнали!

========== Без понятия ==========

Боль в руке Дерек, очевидно, не чувствовал. Стайлзу пришлось силой уводить его от несчастного предмета интерьера, когда Эрика беспомощно оглянулась на него сквозь прозрачную стену. Она смотрела недоуменно и жалостливо, будто совсем не понимала, как можно не отозваться в такой ситуации. Но сдвинул с места Стайлза не этот взгляд, а другой — дикий, больной, потерянный.

Дереку обработали руку, усадили на уже ненавистный диван, попытались успокоить. Однако всё, чего