с кем имею честь, позвольте поинтересоваться?

— Охотно, охотно, дорогой Иван Александрович, меня зовут Игорь Апполинарьевич, фамилия Алмазов (да-да, не смейтесь, хотя к алмазам я никакого отношения не имею), по профессии биржевой маклер, петербуржец во втором поколении. А по какой части вы предприниматель, если не секрет?

— Не секрет, у меня небольшая механическая мастерская в Сибири, производим самодвижущиеся экипажи и все, что с ними связано.

— А с какими же целями прибыли в столицу Российской империи, позвольте узнать?

— По делам компании, сударь, надо утрясти кое-какие бюрократические формальности… ну и просто развеяться, зима, знаете ли, это мертвый сезон для нашего бизнеса.

— Для чего? — недоумевающе переспросил Алмазов.

— Для бизнеса, в переводе с американского это значит дело… что, неужели в первый раз слышите?

— А вот представьте себе… имели дела с американцами?

— Да, и не раз, манеры у них конечно отвратительные, но что касается этого самого бизнеса, тут уж им палец в рот не клади, есть чему поучиться. Слышали например такие имена, как Морган, Рокфеллер, Форд? Саблезубые тигры какие-то, а не бизнесмены. Но мы между делом уже доехали, — закончил он свою речь, когда трамвайчик уткнулся в упор железнодорожного тупика, просигналив об этом звонком.

— Вам далее куда? — поинтересовался жучок. — Я к тому, что вдруг нам по пути, тогда дорога дешевле обойдется.

— Мне далее в Лахту, — немного подумав, ответил Иван Александрович, — по делам моего бизнеса.

— Что вы говорите, мне собственно почти туда же, в Лисий Нос, давайте вместе поедем.

— Охотно, — сказал предприниматель и вскинул руку, подманивая ближайшего извозчика.

Они быстро столковались за полтинник с каждого и покатили по Каменноостровскому проспекту по направлению к Крестовскому острову. Когда проезжали мимо телеграфной станции, Алмазов попросил притормозить.

— Тысяча извинений, всего один телефонный звонок — нужно отдать распоряжения по управлению капиталом на бирже.

А тем временем уже порядком стемнело, городская застройка незаметно закончилась, пошли низкорослые рощицы и перелески, из которых чуть ли не волчий вой раздавался. Наконец лес кончился, пошли деревенские дома.

— Лахта, — объявил кучер, — приехали, тебе в который дом, барин?

— Да прямо здесь выйду, на тебе, любезный, обещанный полтинник, а с этим господином сам разбирайся.

Господин же разбираться с кучером не пожелал, а лихо свистнул, засунув в рот два пальца. На его свист с противоположной стороны дороги выдвинулись две мутные тени, которые, приблизившись, оказались довольно зловещего вида мужичками, причем у каждого в руке было по длинному и кривому ножу. А кучер тем временем, видя разгорающийся конфликт, лихо стегнул коня и умчался в морозную ночь, только снег из-под полозьев засверкал.

— Ну и что это значит, господин Алмазов? — с кривой усмешкой спросил предприниматель.

— Тысяча извинений, дорогой Иван Александрович, но жизнь сейчас сами знаете какая, приходится добывать средства к существованию кто как умеет… отдайте кошелек и идите себе своей дорогой.

— А если не отдам?

— Тогда разные варианты возможны, драгоценный Иван Александрович, но увы, все они будут неблагоприятными для вас и для вашего здоровья.

— Сука же ты последняя, Алмазов, — перешел на более народный язык Носов, — однако ж у меня тоже для тебя и этих вахлаков предложение есть.

— И какое же?

— Твои кореша тихо и медленно кладут ножи на землю, потом вы все вместе можете беспрепятственно уйти…

— А если нет?

— Тогда я вас всех нет, не убью, но серьезно покалечу, сначала их, а тебя на закуску последним, так сказать.

Алмазов кивнул мужикам, те аккуратно начали окружать предпринимателя:

— Я так думаю, что мы не договорились, — начал он фразу, но закончить не успел, потому что Носов сделал сбросил пальто на снег, присел на напружиненных ногах и вдруг сделал неуловимое движение влево-вправо и вокруг оси, выбросил одну ногу горизонтально — один грабитель захрипел и осел вниз.

— Это только начало, Алмазов, не передумали еще? — спросил он.

— Митяй, бей его, — заорал во весь голос тот, лихорадочно шаря в кармане. Митяй, второй вор, бросил нож, достал из-за спины дубинку. Носов мягко переступил туда-сюда, потом доброжелательно сказал Митяю:

— Ну чего встал-то? Давай подходи, я жду.

Митяй потерял видимо самообладание, размахнулся дубинкой и прыгнул вперед с одновременным ударом сверху и справа, целя в голову. Носов поднырнул ему под правую руку и, падая на левый бок, успел коротко, но сильно ударить того в корпус. Митяй захрапел и уткнулся носом в снег. Носов подошел к нему, врезал для надежности ребром ладони по основанию черепа, то же самое сделал и второму грабителю, после чего повернулся к Алмазову.

— Ну что, драгоценный вы мой Игорь Апполинарьевич, вот и твоя очередь приспела, иди сюда, дорогой — и он поманил его указательным пальцем.

Алмазов ошарашенно посмотрел на поле боя, потом рухнул на колени как подкошенный и пробормотал:

— Простите, ваше благородие, ошибка вышла, я не хотел… — и натурально зарыдал горючими слезами.

— Фу, как некрасиво, когда мужчины плачут… но ладно, считай, что я тебя понял и вошел в положение, калечить не буду, но за это ты будешь мне должен одну услугу, чуть позднее, расскажи, как тебя найти… — Алмазов рассказал.

— А теперь забирай своих бойцов и чтоб я тебя через 2 минуты здесь не видел.

— Да куда ж я их заберу-то?

— А вон наша повозка на краю села стоит, дожидается поди окончания наших разборок, на ней и увози их от греха.

Носов помахал рукой вознице, тот быстренько подкатил к месту стычки, вместе они уложили побитых грабителей на пол саней и укатили по направлению к городу. А Носов тем временем накинул на себя пальто и пошел к крайней избе, весело помахивая саквояжем. Постучал в калитку, немедленно залилась лаем собака, через полминуты из двери избы показался седой мужик с окладистой бородой, впустивший его в дом. Там Носов разделся и присел к столу, на котором уже стояла нехитрая крестьянская еда — кислая капуста, вареная картошка, пареная репа и четверть с мутноватой жидкостью типа самогон. Мясного ничего не было по случаю поста.

— Выпьешь по маленькой? — спросил мужик.

— Нальешь, так выпью, — быстро отозвался Носов. «Маленькая» в понимании мужика оказалась граненым стаканом на полные 200 грамм — Носов махнул ее не глядя, закусил, чем бог послал и начал содержательную беседу.

— Достал?

— Достал, вашбродь, две штуки, все в масле, все из длительного хранения.

— Покажи.

Мужик