джинсами и темным свитером.

— Давай поговорим, — сказал Король Боли, не оборачиваясь.

Я вертела головой в тщетной надежде найди путь к бегству. Но дорогу перегораживал джип, по сторонам непролазные дебри низких колючих кустов не давали шанса скрыться в лесу, а впереди был обрыв.

И Он.

Черные перчатки на сплетенных пальцах.

— Ты когда-нибудь узнавала, что чувствуют люди перед встречей со своей идеальной парой? Между моментом, когда ты называешь имя — и тем мигом, когда они наконец встречаются?

— Нет.

Я стояла на несколько шагов ниже него на склоне и иррационально боялась подходить. Словно он мог столкнуть меня в реку. Глупо. Хотел бы убить — давно бы сделал.

— Позвони своему брату, спроси, — Король Боли развернулся ко мне, кивнул на мобильник, который я вертела в руках.

Если бы я еще могла доверять своему брату… Кому я вообще могла доверять?

Но он был прав. Одним из первых, кому я нашла вторую половину, был Князь.

Та девочка по-настоящему заслуживала счастье, несмотря на свои кровожадные предпочтения. Но я действительно никогда не интересовалась подробностями. Мне и без того хватало нервного опыта любоваться родным братом в полуобнаженном виде с шипастыми наручами на предплечьях.

— Ему ты поверишь. Ты никогда ни у кого не спрашивала, да тебе бы и не признались.

— Почему? — удивилась я, набирая номер, который помнила наизусть.

— Узнаешь.

Щелчок и настороженный голос:

— Да?

— Нет.

— Фух… ты меня напугала. Ты в безопасности?

— Нет, Князь, но у меня есть к тебе очень важный вопрос.

— Давай ты скажешь, чем тебе помочь?

— Ответить.

— Твою мать…

— Давай нашу маму не поминать всуе.

Шутить не хотелось.

Да и говорить с ним не хотелось тем более. Чем больше Король Боли знает о нас, тем уязвимее мы перед ним. Но ослушаться его я не смела. Да и не видела смысла. Считает он, что этот вопрос между нами должен быть решен так — хорошо. Чем дольше я тяну время, тем больше шансов, что я или брат придумаем выход.

Я объяснила, что хочу услышать, и Князь замолчал. Он молчал так долго, что я потянула трубку от уха, собираясь отключиться и предложить белобрысому ублюдку скинуться с обрыва самому. Просто на всякий случай, вдруг прокатит.

— Страх.

— Что? — я снова тесно прижала телефон.

— Страх, сестренка. То, что я испытывал, пока ехал к Аните. Сразу, как услышал ее имя от тебя — безумный страх. Панику. Потом… еще хуже. Потому что встретив, боялся потерять. До судорог, до темноты перед глазами. Но в момент встречи это просто паника. Нелогичная и накрывающая с головой.

Я слушала его, безумными глазами глядя, как приближается ко мне своей медленной угрожающей походкой Король Боли. Три шага хватило ему, чтобы подойти в упор и вынуть телефон у меня из руки. Выключить. Отбросить в сторону.

Позер.

— «…все изменится навсегда и никогда не будет прежним…» — это ты говоришь всем, кому находишь пару? — рука в черной перчатке скользнула по моей щеке, приподняла подбородок, заставляя посмотреть в глаза цвета южных морей.

— Думаешь, я поэтому бежала от тебя? — скривилась, усилием воли заставляя себя не дрожать, чувствуя его прикосновение.

— Да.

Он был спокоен. И даже убрал руку. Но взамен встал так близко, что легче не стало. Высокий. Красивый. Жестокий и холодный до обморока.

Я вздернула голову, чтобы не опускать перед ним глаза.

— Тогда ты тоже должен был бояться.

— А кто тебе сказал, что я не боюсь? — Он поднял бровь и едва заметно усмехнулся. На мгновение я метнулась взглядом к узким губами и вновь прикипела к бирюзе. — Я знаю все о человеческом страхе, но это не делает меня иммунным к нему. Я едва справляюсь с дыханием, так велика сейчас моя паника. Так же велика, как и твоя.

Он взял мою руку и положил на свою грудь, к сердцу. Оно лупило изнутри так, что я чувствовала это через толстый свитер. Но когда я накрыла его ладонью, стало биться медленнее и спокойнее.

— У нас нет пути назад… — полушепотом сказал Он, накрывая мою ладонь своей, затянутую в кожаную перчатку.

— Ты перестанешь быть Королем боли? — усмехнулась я. - Ведь все изменится.

Он пожал плечами.

— Не знаю. А в какой момент все для них менялось?

— Не знаю.

— Может быть, сейчас?

Он вздрогнул, когда я взяла его руку в свои, медленно стянула перчатку, провела кончиками пальцев по бледной коже на тыльной стороне.

Положила ее себе на щеку и зажмурилась.

Из-под прикрытых век градом катились слезы.

Конец.