- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (83) »
Воспитательные часы Сара Ней
Переводчик: Светлана П Сверщик: betty_page Редактор: Настя С (пролог-5 глава), Больной психиатр (6–8 главы), Виктория (9-эпилог) Вычитка и оформление: Больной психиатр Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters
ПРОЛОГ
Рекс Гандерсон Менеджер команды Университета Айовы
Ретт Рабидо — уродливый сукин сын. Крепкий, как каменная стена, я смотрю, как он сидит на корточках над тренировочным ковриком, держа руки для равновесия, его поза непоколебима, когда Зик Дэниелс пытается удержать его. Рабидо — один из немногих в нашей команде, кто может победить Дэниелса в его собственном спорте. Поднеся свисток к губам, я готовлюсь дунуть, чтобы закончить их тренировочный спарринг-раунд, который превратился в соревнование у кого член больше. Как новый парень в команде — он переведен из Луизианы— Рабидо все еще доказывает себя, несмотря на его впечатляющий рекорд. Он почти непобедимый, его статистика достойна двукратного чемпиона NCAA (прим.: национальная ассоциация студенческого спорта), и это причина, по которой он был завербован из своего университета. Тренеры Айовы хотели заполучить его. Обхаживали его. Подписали его. Я не знаю, какие обещания тренер давал парню — репетиторы, больше стипендиальных денег, его рожа на рекламных щитах кампуса, но это было достаточно привлекательно, чтобы выманить его из безопасности одной стипендии в другую, и привести его в логово льва соперника. И в мой дом. Ретт Рабидо — мой новый сосед по комнате. Он ростом шесть футов (прим.: 1 м 83 см), стоит в стороне, пожимая Дэниелсу руку одним быстрым движением. Они отходят друг от друга, повернувшись спиной, — не выявив победителя и не испытывая особой любви друг к другу. Я хватаю несколько полотенец и протягиваю одно новенькому. Он выхватывает его у меня из рук и проводит по вспотевшему лицу. Вниз по слегка искривленному носу, который был сломан слишком много раз. Над ушибленным левым глазом. Над зашитой бровью — рана от того, что на прошлой неделе на тренировке он слишком сильно прижался лицом к мату. Чувак в полном беспорядке. Гигантское, потное месиво. Тем не менее… — Эй, новичок, ты идешь с нами вечером? Ретт замирает, не шевеля гигантскими лапами. — Куда вы собрались? Я пожимаю плечами. — Не знаю, куда — нибудь. В бар. Это разве имеет значение? — Он же не знает ни одного бара в городе. Должен идти туда, куда идем мы, или сидеть в одиночестве дома. — Не знаю. Возможно. — Один совет новичку: когда кто-то протягивает руку, ты ее берешь. Я не собираюсь умолять чувака пойти с нами, но иногда с ним весело, и приятно иметь свежую кровь вокруг манежа. Ретт обдумывает мои слова. — Кто идет? Еще одно пожатие плечами. — Не знаю, куча ребят. — Ты имеешь в виду сосисочная тусовка? — Отвали. — Так значит, да? — Он смеется. — Я, Питвелл, Джонсон. Может, Дэниелс и Осборн. Хотя, если честно, эти двое такие слабаки, что это маловероятно. Скорее всего они сегодня вечером будут дома, свернувшись калачиком на диване, смотря девчачьи фильмы, с руками по локоть в штанах их подружек, или обжимаясь, или что они там, черт возьми, делают. Я держу при себе тот факт, что они, вероятно, не выйдут сегодня вечером. Счастливые ублюдки вместо этого потрахаются. — Так ты идешь или как? Ты не можешь торчать дома все выходные, твой член высохнет, если ты не трахнешься. Он выгибает избитую бровь. — Кто сказал, что моя цель быть уложенным? Быть уложенным? Кто, бл*дь, так говорит? Я поднимаю руку, чтобы остановить любое другое более странное дерьмо, выходящее из его дыры. — Я сделаю вид, что ты этого не говорил. — Неважно. Ретт уходит, швыряя на ходу в тележку с бельем потное белое полотенце, а по пути в раздевалку хватает с вешалки чистое. Я тащусь за ним. Он останавливается у своего шкафчика, раздевается. Стягивает шорты, снимает рубашку и бросает взгляд через плечо. — Если я пойду с тобой сегодня, то отстанешь от меня? Ты сводишь с ума, твою мать. Он оборачивает вокруг бедер махровое полотенце. — Нет, не отстану. Я пытаюсь показать тебе, что к чему, научить кое-чему. — Ты? — Он смеется. — Ты, должно быть, шутишь. Чему, черт возьми, я у тебя научусь? — Ну, для начала, ты слишком мил. Девчонки всегда западают на засранцев. С таким лицом, как это, ты должен работать усерднее, чтобы заставить их хотеть твой член. Его губы непривлекательно кривятся. — Ну, спасибо. Я иду за ним в душ. Зик Дэниелс стоит под струей воды, пар поднимается вокруг него, когда он моет свои черные волосы. Увидев меня, он хмурится, поворачивается лицом к кафельной стене душевой, подставляя нам свою массивную спину. Его татуировка, восходящий Феникс, окруженный географическими точками, тоже мрачно смотрит на меня. — Дэниелс, скажи новенькому, что девчонки любят встречаться с придурками. — Этот засранец меня игнорирует, но я подшучиваю над ним, всегда шучу, такой я парень. — Ты хотя бы скажешь ему, что он слишком мил с женщинами? Тишина. — Ты же знаешь девушек, им нравится, когда ты… — Гандерсон, оставь его в покое, черт возьми, — наконец, говорит Зик, кряхтя. Господи, такой угрюмый этот парень. — Ты сегодня куда — то идешь, Дэниелс? Он снова хрюкает, потирая подмышки. — Скорее всего, нет. — Почему? Ты смотришь «Простушку»? Зик скребет волосы, подняв руки над головой, и слегка поворачивается, чтобы взглянуть на меня прищуренным глазом. — Гандерсон, почему ты суешь свой нос не в свое дело? — Ну, так значит да? — Нет, тупица. Я смотрю то, что, блядь, хочу смотреть. Да, конечно. Он был дома три выходных подряд, ходил в кино со своей девушкой и играл в дом с двумя детьми, с которыми они нянчились. Он смотрит мимо меня на Ретта и усмехается. — Сделай себе одолжение, Рабидо, не позволяй этому идиоту водить тебя за нос. Ты слишком хорош, чтобы быть его ведомым. Парень выключает воду, бросая раздраженный взгляд в мою сторону. — Если ты не принимаешь душ, Гандерсон, вылезай из его задницы и вали отсюда.
ГЛАВА 1
«Они попытались пообедать и сбежать, но официант запрыгнул на капот их
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (83) »