Литературные героини в последнее время похожи друг на друга: или стерва, или жертва… А вот каков образ женщины, созданный пишущей журналисткой — очень интересно. Это не типичная житейская история, не усредненная девушка…

Вадим Такменев,

программа «Профессия — репортер» (НТВ)

Меня по-настоящему заинтриговала эта история. А ее героиня, такая ершистая и живая, вызвала массу эмоций — от раздражения до сострадания.

Юлия Лавряшина, писательница

Читая роман, я чувствовала, что по течению сюжета спокойно плыть невозможно. Словно на хрупкой лодке пробираешься по извилистой реке сквозь густой туман. И черты героев книги, особенно самой Лизы, проступают сквозь пелену мерцающими контурами. Но потом пелена постепенно тает, а события, коллизии, характеры высвечиваются настолько явно и остро, что перехватывает дыхание! Что будет с главной героиней дальше? Сумеет ли она преодолеть пороги бурного течения своей судьбы? Я стала думать о Лизе, как о близком человеке и по-настоящему болеть за нее!

Вера Тимошенко, газета «Жизнь»

ОЛМА

МЕДИАГРУПП

НАТАЛЬЯ КИМ MAINSTREAM Роман

Глава 1

Сидеть дома одной было невыносимо. Лиза влезла в джинсы и свитер и отправилась в баню через дорогу. Там по пятницам собирались «ее пацаны» — бывшие одноклассники. В этом оздоровительном комплексе уже много лет действовал бордель.

Лиза прошла знакомыми коридорами и постучала в одну из дверей. Та почти сразу открылась, и сначала она увидела голого Димку, а уже за ним остальную компанию: Сашку с Женькой и трех полуголых девиц.

— Привет, — буднично бросила Лиза и вошла в номер.

— Кто такая?! — попыталась пьяно вякнуть одна из девчонок.

— Вот уже и блядей воспитанных не осталось, — вздохнула Лиза. — Куда катится эта страна?

Димка заржал:

— Ну дай им урок хороших манер.

— Ты сначала трусы надень, потом в разговоры суйся, — отрезала Лиза.

— Лиса! — Женька с Сашкой принялись по очереди ее облизывать.

Проститутки сбились кучкой в глубине зала на диванчике и зыркали оттуда недоброжелательными крашеными глазками.

— Коньяк? Мартини? — глумливо предлагал Димка, заворачиваясь в простыню.

— Мне, любезный, рыжего крашеного педика, пжалста.

— По-твоему, у него х… длиннее, чем у нормальных мужиков?

— Я нормальных еще не встречала — только вас.

— Ты что этим хочешь сказать?

— Да, ладно, Диман, проехали. Не видишь, Лизонька в ненастроении. Кто тебя огорчил, золотце? — Сашка сел на пол и положил локти к ней на колени.

— Ничего конкретного. Просто общее мерзопакостное настроение… Сегодня за городом каталась после работы, завернула в один деревенский домик. Ну, там помидорчиков-огурчиков купить. Смотрю: на цепи щенок белого терьера (название фиг заучишь). Прикиньте, он маленький совсем, а цепь для здорового кобеля. Он, бедненький даже ходить не может, падает все время. Скоро похолодает: сдохнет собачонка, у них подшерстка нет.

— И ты из-за такого говна в депрессии? — Сашка уставился на нее влюбленными в жизнь пьяными глазами. — Пацаны, одеваемся. Поедем спасать эту сучку. Или кобеля? Ты хоть рассмотрела, какого пола твой протеже?

— Какое, блядь, одевание?! Я два месяца не еб…ся на стороне! Из дома еле вырвался!

— Ты мне друг или портянка? — Лиза посмотрела долгим взглядом на Диму. — Ну оставайся один с тремя.

— Вы хотите, чтобы я тут умер один? — Димка загрустил.

— Что ты… Мы хотим, чтобы ты был счастлив.

— Тогда я с вами.

— Тогда я за рулем, — резюмировала Лиза. — А то вы все пьяные в умат, а это километров тридцать от города.

Заезжать в деревню не стали. Оставили машину у кромки леса и пошли по грунтовке мимо кладбища.

Диман уже сто раз пожалел, что прервал «культурную программу» ради какой-то «мутной суки», поэтому всю дорогу доставал Лизу:

— Я не понял, почему пешком? Романтика с Большой дороги?

— Мы всю деревню на машине перебудим, там в каждом дворе собака гавкает. А так я просто во двор войду, отцеплю его с привязи и дело с концом.

Женька посадил Лизу на плечи. Так он пытался поддерживать форму в десятом классе, когда прогуливал официальные тренировки — пробежки с дополнительной нагрузкой. Только это не помогло, в Олимпийскую сборную он так и не попал из-за их школьного романа. На полдороге она не выдержала:

— Сашка, отгони от меня этого сексуального маньяка, а то у меня уже вся попка в синяках. — Димка пытался на ходу ущипнуть ее за ягодицу.

— Ты, кстати, осторожнее, а то тут коров выгуливают, — предупредила она Женю. И тут же услышала Димкины маты:

— …Въе…ся в говно, как последний паджеро!

— Ладно, ссаживай меня. Дальше одна пойду, а то слишком шумно. Вы тут постойте, я быстро. — Уже были видны забор и сарай нужного им дома.

Лиза тихо открыла калитку и достала из кармана кусок копченого мяса, прихваченный со стола в бане:

— Ты где, собак? Иди сюда… — Лиза поцокала языком.

Кто-то завозился в будке, брякнула цепь. Лиза пошла на звук и достала из конуры чудного белого щенка. Он неприлично обрадовался мясу и как сумасшедший крутился, облизывал Лизины руки. Пришлось прижать его к коленке, и тут оказалось, что ошейник намертво замотан алюминиевой проволокой: видно, был слишком велик, сваливался. Лиза повозилась, но размотать в кромешной тьме этот узел не смогла и вернулась к пацанам расстроенная:

— Ну, чего делать?

Женька загасил ногой окурок:

— Пойдем, посмотрим.

Все четверо подошли к калитке. Женька тоже покрутил ошейник:

— Мужики, снимаем забор.

Димка, по своему обыкновению, предложил:

— А, может, еще всех кур передушим? — они с Сашкой, уже нисколько не церемонясь, сорвали со столбов звено, к которому была прикручена цепь. Не скрипнула ни одна калитка. Местные жители не рискнули проверить источник шума.

Лиза несла трясущегося щенка вслед за покинувшим свое привычное место забором. Возле леса достали зажигалку и нож и перерезали ошейник.

По дороге решали, куда девать песика.

Дима предложил сшить из него чехол для сотика. Он уже позвонил кому надо и снова организовал девушек. Из их четверки только Дима любил выглядеть примерным семьянином, при этом не упуская случая сходить налево. Гулял он редко, но метко, с полным отрывом. Лиза не понимала, к чему такие сложности. Сашка уже успел пару раз развестись и каждый раз оставлял жену с ребенком. Женя тоже был женат, но сразу поставил дело так, что дома ему не задавали лишних